Парадиз–сити

— Вы мою работу знаете. И как я ее выполняю, тоже знаете, — огрызнулся Рэнделл, гордость которого была явно уязвлена. — Я бы не играл в эту игру столько лет и на таком уровне, если бы не знал, как зализать все так, что комар носа не подточит. С моей стороны все было чисто. Причина, по которой я попался, а дичь ускользнула, состоит в том, что кто–то оказался стукачом. И этот кто–то играл в вашей команде.

— Так назови игрока. — Росси остановился, что-бы закурить сигару от тоненькой бутановой зажигалки. — А слова свои подкрепи чем–нибудь.

— Фрэнк Сильвестри, — произнес Рэнделл. — Он доводится кузеном мамаше полицейского. Родственные связи не засохли — тянутся еще с Италии. В общем и целом, он человек верный, своему делу преданный и сделает все, что вы ему прикажете. А отступает от принципов только в одном случае — когда дело касается копа, за которым вы ведете охоту. Постоянно его подкармливает информацией. И заметьте, ставит его в известность не о каждом деле. Говорит ровно столько, чтобы ему было за что уцепиться, а вам — не застаиваться на месте.

— Чего ж ты ждал так долго? Почему раньше не сказал? — спросил Росси. — В нашем деле неделя — это целая жизнь.

— Мне нужно было быть уверенным на тысячу процентов, — стал оправдываться Рэнделл. — Для меня слишком большой риск приставать к вам с такими разговорами, не имея достаточных доказательств.

— Но сегодня ты пришел, — подчеркнул Росси. — Значит, никакого риска больше нет?

— Когда у тебя есть доказательства, риск исчезает, — сказал Рэнделл. — Доказательства я получил позавчера. И как только полностью в них удостоверился, начал хлопотать о встрече с вами.

— Эти доказательства у тебя при себе? — спросил Росси. Он завернул за угол и пошел через Норт–авеню обратно к железнодорожной станции и находящейся поблизости стоянке, где был припаркован его черный «шестисотый» «Мерседес», совсем новенький. — Можешь предъявить?

— У меня их достаточно, чтобы вы мне поверили, — заверил Рэнделл. — Свеженькие. Им нет и пяти дней.

Пит Росси остановился, бросил недокуренную сигару на тротуар, посмотрел на часы, а затем в упор уставился на Рэнделла.

— Встреча окончена, — объявил он. — Следующий поезд на Нью—Йорк прибывает примерно через шесть минут. Успеешь сесть на него. Но если тебе еще куда–то надо, можешь идти пешком, а хочешь — лови такси. Решай сам — это меня уже не касается.

— А как же пакет? — протянул Рэнделл. И голос его, и весь облик олицетворяли недоумение. — Сейчас заберете или как–нибудь попозже?

— Нет необходимости показывать его мне, — сказал Росси. — Важнее всего для меня было то, что видел его только ты и никто другой.

— О нашем разговоре знают только двое, — заверил Рэнделл, — вы и я. Я не сажаю за стол никого, кому нет необходимости за ним сидеть.

— Значит, наше дело сделано, — подытожил Росси.

— Так вы не хотите, чтобы я рассказал, что же ваш парень слил копу? — удивился Рэнделл.

— А ты все уже рассказал, — усмехнулся Росси. — Рассказал — и сам не заметил.

Он повернулся к Флэшу Рэнделлу спиной и пошел вниз по склону холма к своей припаркованной машине, детально обдумывая план тройного убийства.

* * *

Ло Манто вскочил в поезд метро на станции «Восточная 233-я улица» за несколько секунд до того, как захлопнулись двери вагона. Прошел три вагона, цепляясь за поручни ради сохранения равновесия. Поезд был набит обитателями Нью—Йорка, которые являли собой весьма разношерстную публику. Студенты устало глазели на блеклые здания, тянувшиеся нескончаемой чередой вдоль железнодорожной эстакады. Ехали домой измотанные строители после десятичасовой смены, от которой запросто можно было дать дуба. Особняком сидела стайка старичков и старушек, щуривших подслеповатые глаза на раскрытые газеты и толстые журналы. Девицы подчеркнуто городского облика, напялив на голову наушники плееров, с закрытыми глазами слушали музыку под ритмичный стук колес.

Он сел на свободное место прямо напротив схемы нью–йоркской подземки. Разнообразные линии причудливо соединяли один городской район с другим. Их дополнял беспорядочный набор букв и цифр. Слегка повернув голову направо, Джанкарло бросил взгляд на Кармине Дельгардо, с головой ушедшего в статью в «Нью—Йорк пост», где красочно было описано убийство нескольких человек в каком–то бруклинском дискоклубе.

— Должно быть, что–то важное случилось, — пробубнил Ло Манто, рассеянно глядя на необитаемые здания, которые по–прежнему торчали на улицах Южного Бронкса, несмотря на то что городские политики десятилетиями клялись снести это уродство. — Не припомню, когда в последний раз доводилось видеть тебя вдали от магазина или бильярдного зала. Что стряслось? Или эти заведения сгорели?

— Не твоего легавого ума дело, макаронник, — огрызнулся Дельгардо, не поднимая глаз от газетной статьи. — И шутки твои дурацкие.

— Могу тебе спеть, если тебя простой разговор не устраивает, — широко улыбнулся Ло Манто. — Ты прожил в Неаполе не меньше моего, так что в музыке толк знаешь.

— Что–то не греет мне душу твоя музыка, — пробурчал Дельгардо. — Ладно, кончай трепаться. Перейдем к делу.