Парадигматик

На Красной Площади было полно людей, и у всех уши были залеплены ватой, глаза гноились, а носы были обожжены. С самым плохим предчувствием я подошел к молодой девушке и спросил, что говорили о погоде в новостях. Она замычала, замахала руками, потом открыла рот и показала пальцем внутрь. Во рту не было языка.

Три минуты шестого
Вдруг у меня за плечом раздался голос:

– Вы что-то потеряли?

Я обернулся, а безъязыкая девушка бросилась бежать.
Передо мной стоял очень высокий и худой мужчина средних лет, с напряженным лицом, как будто он давно и глубоко размышлял над сложной проблемой.

– По-моему, потеряли что-то все эти люди, только им вы этого не объясните.

– О, я вас понимаю! – воскликнул мужчина. – Я, кажется, знаю, кто вы… точнее, кем вы работаете.

Меня насторожили его интонации, мне померещился дачный домик посреди Красной Площади. Достав молоток, перехватив его покрепче и отступив на шаг, я спросил:

– Кто вы и что вам от меня надо?!

Незнакомец улыбнулся:

– Я вижу, общение с Димой, хранителем города, не прошло даром: раньше вы не шарахались так от каждого встречного. Если вы думаете, что я сейчас крепко схвачу вас за руку и потащу в дурацкий домик, то ошибаетесь. Меня домик мало интересует, я же не могущественный волшебник…

– Какое отношение могущественные волшебники имеют к домику? – сразу же спросил я.

– Да самое прямое. Это их любимая игрушка. Вы что, не знали?

– Я думал… погодите, да кто вы такой? Что вы пудрите мне мозги!

– Я аквариумист, развожу рыбок. Вам это о чем-нибудь говорит?

– Совершенно ни о чем.

– Тогда лучше бы спросили меня, где собака.

– Хорошо. Где собака?

– А что вы собираетесь с ней делать?

– Да что, вы со мной в угадайки решили играть, что ли? – разозлился я и тут же подумал, что уж больно похоже его поведение на собачье.

Странный мужчина как будто прочитал мои мысли:

– Если вы думаете, что я собака, то пожалуйста, – он подошел ко мне вплотную. – давайте, бейте меня молотком, хватайте, тащите… или что вы там с ней собирались делать? Ответьте: что вы хотели сделать, когда шли за ней сегодня ночью?

Вдруг я понял, что к утру, когда шел за собакой, мне просто хотелось следовать за ней, больше ничего. Аквариумист пристально посмотрел мне в глаза и сказал:

– Понятно, поддались, значит. А я напомню вам: вы собирались поймать ее и положить туда, откуда взяли. Причем это была не ваша идея, вам ее подсказали, и вы даже не попытались ее критически осмыслить. Я вас огорчу. Теперь поймать собаку и положить ее на место не получится. Она, по закону расширяющегося газа, стремится занять весь доступный объем. Теперь ее нет нигде конкретно, однако она везде. И ваши подопечные не вернутся; к их сладким теням начнут липнуть мухи. Скоро вы увидите лица бывших клиентов по телевизору в прайм-тайм, станете находить их фотографии в глянцевых журналах, а фамилии – на пестрых обложках популярных книг.

– Но ведь надо что-то сделать! – крикнул я, сжав кулаки: мне больно было слушать его. – Она разрушила плоды моего многолетнего труда, превратила всех моих клиентов из творцов в сытых коров с набухшим выменем! Она впиталась в каждого горожанина!

– Плоды вашего труда она скорее конвертировала, чем уничтожила. Это более подходящее слово. А горожане всего лишь чуть больше особачились, ведь на них пришлось по маленькой частичке. Если рассуждать с вашей точки зрения, собака стала даже в чем-то безопаснее. Она ведь рассеяна теперь! А рассеянность – черта характера, мешающая целенаправленным действиям!

– Это софистика! Вы что, не понимаете всего ужаса?! Ведь городу нужны яркие, непонятные люди! Вы же не хотите, чтобы город стал рассадником полипов! Помогите мне справиться с собакой, если вы что-то знаете и можете, а если вы просто болтун, тогда идите к черту!