Парад Солнца (ЛП)

Звуки парома, её бешеное сердцебиение, задержанное дыхание — все это заглушалось безмолвием моря. Гермиона развернулась, дёрнула ногой, замахала руками, закричала, выпуская тут же растворяющиеся в воде пузыри, и вынырнула, ловя ртом воздух.

Только не снова.

Она откинула волосы с глаз, глядя, как силуэт парома исчезает на фоне темнеющего неба. Не было слышно ни гудков, ни криков «человек за бортом», никто не снизил скорость. Паром продолжал движение, словно Гермионы на борту и не было, и сейчас её не оставляли в море. Гермиона подняла руку, пощупала вокруг и упёрлась ладонью в затвердевший воздух. Она лягнула его, стукнула кулаком, толкнула, опять пнула. Она плыла вдоль барьера, пытаясь отыскать в нём проём или слабое место — безрезультатно.

Сейчас здесь были лишь она, крошечные огоньки, горящие на оставшемся вдалеке острове, тёмно-синяя вода и барьер, загнавший её в ловушку.

4 мая; 11:03

Гермиона Грейнджер ненавидела факты. Это стало достаточно новым открытием в её жизни, но она твёрдо пришла к такому умозаключению, пока сидела между двух деревьев чернильно-чёрной ночью, мокрая, голодная и продрогшая. Очевидно, она застряла на острове без возможности пользоваться магией или общаться с жителями. У неё не было ни местной валюты, ни еды, ни защиты.

Оказавшиеся в её распоряжении вещи, за исключением тех, что были на ней, не относились к категории нужных. Уменьшенные книги после двух заплывов пришли в негодность, к тому же орлиным зрением она не обладала. Палочка превратилась в сувенирную деревяшку. У Гермионы была найденная в пещере карта, которую вода не повредила, но на островах от неё не было никакого толку. Остальные вещи не имели особой практической пользы: карманный ежедневник, ручка и перо, мятные конфеты для свежести дыхания, заколки для волос и прочая ерунда. В сумке было что-то ещё, но, должно быть, вывалилось во время падения.

Бóльшую часть своих денег она отдала продавцу сэндвичей. Гермиона не знала, есть ли у нее такое право, но вряд ли тот сумеет по нескольким монетам сделать вывод о существовании другого мира. Он посмотрел на серебро в её руке, оценил голодный взгляд, рассмеялся и дал ей багет. Гермионе потребовалась вся её сила воли, чтобы съесть только одну половину, а вторую отложить, пока не отыщутся способы раздобыть больше пропитания. Единственными её действительно ценными вещами были галлеон, отданное мамой кольцо и браслет — рождественский подарок от Гарри и Рона; с последними двумя она совершенно не желала расставаться.

Учитывая те подсказки, что привели Гермиону сюда, чай у Эстербей, связь островов с Флорой и действующую магию, растение, скорее всего, находилось где-то здесь. Если она позвонит родителям или Гарри, чтобы вызвать сюда министерских коллег, те узнают всё — включая и то, что она утаила. Ей придётся рассказать про Оливера, пещеру, похожие чары, другую карту, а также объяснить, почему она решила не докладывать обо всём этом начальству. Ей, возможно, потребуется также упомянуть о чае у Эстербей, на случай, если ей не поверят, что растение может быть на острове. Если даже после такого она не потеряет работу, её наверняка снимут с этого дела. К тому же большое значение играло время. Время требовалось на то, чтобы назначить новых людей, взломать барьер, донести до всех нужную информацию — а его-то у них и не было. Малфой ошивался где-то на острове. А учитывая слухи, за растением охотился кое-кто и похуже. У них был только один шанс заполучить цветок раньше остальных.

Гермиона могла бы позвонить Гарри и попросить его о помощи без привлечения Министерства, но делать это она совсем не горела желанием. Тогда бы на кону оказалась и его должность, но самое главное, с момента окончания войны прошёл всего один год. Ей не хотелось вовлекать Гарри в авантюру, с которой она могла прекрасно справиться самостоятельно, в то время как он заслуживал мира и отдыха. Ему тоже потребуется время, чтобы подготовиться, добраться сюда и во всём разобраться. Если он ей понадобится, она ему позвонит, но сейчас для этого ещё слишком рано.

В настоящий момент посторонняя помощь могла только помешать. Жалея себя, Гермиона слишком много времени потратила впустую, а ведь Малфой был занят поисками. Речь шла о самой ткани времени, о бессмертии, воскрешении и лечении. Очень плохие люди могли сделать ужасные вещи, а очень хорошие — просто замечательные. Она зашла слишком далеко и была готова на всё, что потребуется. Ради цели можно и потерпеть мелкие бытовые неудобства.

4 мая; 16:39

— Чёрт, Грейнджер… Я думал, это какая-то неведомая зверушка. Ты считала, сколько живности обитает в твоей шевелюре?