Папина содержанка

Лиза на правом боку, я на левом. Так хорошо, такое чудесное утро, предвещающее новый полет в царство безудержного секса. У меня уже и половая система к этому почти готова. Ещё не напряглось, но уже потихоньку наливается жизненными силами. Даже мошонка стала подтягивать яички к телу – у меня явный признак начавшегося возбуждения и грядущей эрекции.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я не могу просто так смотреть на Лизину нежность. Тянусь к ней губами, чтобы поцеловать я пунцовые – они у неё и без косметики такого цвета, что удивительно для меня! – губки. И вот мои губы прикасаются к её устам сахарным. Высовываю язычок, чтобы провести по ним. В это мгновение Лиза, не раскрывая глазок, отводит голову назад как можно дальше, а потом… резко направляет её вперед.

Хрясь!

Это мой нос. Своим милым белым лобиком без морщинок, который в тот момент становится боевым тараном, Лиза со всего маху врезается мне в лицо. Первые пару секунд от пронзившей меня боли даже выговорить ничего не могу. Но потом пытаюсь схватить нос руками… становится ещё хуже. И я с гортанным воплем, который мгновенно вырывает Лизу из сладкого сна, лечу на пол.

– А-а-а-а-а!!! – ору, ощущая, как по верхней губе, щекам, подбородку разливается что-то горячее. Переворачиваю голову вниз, и на простыню начинает литься ручейком кровь. Её становится целая лужа, и я продолжаю истошно вопить, поскольку мне кажется, будто мое лицо только что неудачно пободалось с тепловозом.

Лиза сначала ошарашенно смотрела на меня, потом вдруг вскочила и стала бегать вокруг, спрашивая, что случилось и чем мне помочь. Я к этому времени успел проораться, немного успокоился и только тупо смотрел, как кровь орошает кровать. Мне даже забавно стало: наблюдать, как красная лужица бежит, создавая угловатый рисунок.

– «Скорую» вызови, – наконец выговорил я.

Так закончилось это «няшное», как любит говорить Лиза, утро. Нет, конечно, девушка не виновата в том, что произошло. Так совпало: пока я пытался её целовать, ей приснилось, что она на красивом солнечном лугу. И там был телёнок, который рвал и жевал травку. Она подошла к нему, а он потянулся языком к его лицу. Лиза тут же решила, что самое прикольное, что умеют делать телята, – это бодаться. Вот и вдарила. Сыном коровы в тот момент оказался её незадачливый ухажер. Хорошо, язык успел в рот себе засунуть, а ведь мог и откусить кончик. Ходил бы теперь и вместо Саша выговаривала «Саса» и тому подобное.

Но с той поры я твердо решил, что больше спать с Лизой не стану. Хватило мне потом целый месяц ходить с перевязанным носом. Да-с, она мне его благополучно сломала. Хорошо, не сумела повредить что-нибудь посущественнее, а то я, пока сидел в приемном покое травматологического отделения, таких ужасов наслушался, что думал: больше не усну. Если мне привидится всё, что тут говорят… Стивен Книг с его ужасами покажется ребенком, который среди гаражей ночью байки травит про «черного-черного человека».

Уж лучше, знаете ли, спать с зайчиком. Он снов не видит, потому и боднуть и лягнуть, а также поцарапать не сможет. Конечно, это по-детски, я понимаю. Потому все-таки хочу оказаться кое с кем в одной постели. С мажоркой, конечно же. Эх, где она там сейчас? Наверное, её наяривает тот мужик у себя или у неё в номере.

Я с этими мыслями заснул, а утром проснулся от стука в дверь.

– Сашок! – голос Максим бодр и весел. Вот бы кто её повесил!

– Да.

– Туганда! – в рифму отвечает она. Это половина от ещё одной её дурацкой присказки – «манда туганда», так полностью звучит и означает, вероятно, женский половой орган с недостаточной в её понимании шириной. – Собирайся быстрее, мне Джейни позвонила. Говорит, есть новости.

Глава 36

Ого! Вот это уже гораздо интереснее, чем выслушивать глупые прибаутки мажорки. Я собираюсь буквально за пять минут, встречаемся внизу и едем на такси к дому девушек. Джейни встречает нас у двери. Она бледная, взволнованно, говорит сбивчиво. Усаживаемся в гостиной, как прошлый раз, и внимательно слушаем, что она скажет.

– Сегодня ночью, часа в три или четыре, я не запомнила, мне позвонил человек. Мужчина. Сказал, что его зовут Алекс Олфорд из Dutton LTD, – мы с мажоркой удивленно переглянулись. – Он сообщил, что Наоми… Наоми… – наша собеседница вдруг всхлипнула и заплакала, закрыв глаза ладонями. Пришлось мне дойти до кухни и принести ей воды. После этого Джейни немного успокоилась и продолжила.

– Так он сказал, что Наоми у них, она заложница.

– У кого это «у них»? – спросил я. Мажорка выразительно глянула на меня. Мол, не захлопнул бы ты варежку, друг любезный? Лезешь тут со своими вопросами, слушать мешаешь. Я поджал губы.

– У них… я не знаю, – говорит Джейни. Рот у неё дрожит, и девушка с трудом сдерживается, чтобы не заплакать. – Он не сказал об этом. Но потребовал, чтобы я принесла им сегодня в полночь три миллиона евро. Но откуда… откуда… у меня нет таких денег! – вскрикнула девушка и снова залилась слезами.