Читаем Папаша напрокат полностью

Папаша напрокат

Хорошо. Он это сделал. Посмотрел. Все понял. И что дальше?

Он не солгал Лауре Брендон, когда сказал, что не помнит ее. Но он не забыл вечеринку и снежную бурю. Они отмечали переезд Ронды в ее новый дом, в котором с легкостью разместились бы пять-шесть таких лачуг, как у него. Огромные размеры особняка не выветрились из его памяти, но больше никаких подробностей он не помнил. Как выразилась Бетани, это было его плохое время.

Дилан никогда много не пил, но в те месяцы он словно принялся наверстывать упущенное. Он не мог смириться с гибелью в авиакатастрофе своих друзей и в том числе Кэти, женщины, с которой он жил. В те месяцы он существовал только на алкоголе, сигаретах и сексе. Все, что угодно, только бы забыть о боли.

Дилан вытащил снимок из кармана и снова посмотрел на него. Улыбка Гиров. Никакой ошибки. Итак, она его ребенок. Но это вовсе не значило, что он должен что-то предпринимать. Судя по всему, у этой Лауры достаточно денег, чтобы растить девочку. Дилан никогда не хотел иметь детей, во всяком случае, после смерти Кэти это желание у него не появлялось. Он не хотел нести за них ответственность, не хотел испытывать боль и ужас потери. Но эта девочка уже была, смотрела на него с фотографии, и ее глаза сказали ему все, что он хотел знать.

Следующие несколько дней Дилан пробовал забыться в работе. Но что бы он ни делал, он ловил себя на том, что время от времени достает из кармана фотографию, назойливо напоминая себе, что у него есть дочь.

Как-то дождливым днем он шел из амбара в дом, чтобы набрать воды во флягу. И какая-то часть его существа уже знала, что сейчас он позвонит Лауре. Он даже не остановился у раковины, сразу подошел к телефону, достал из кармана фотографию и посмотрел на цифры, написанные на обороте.

Дилан немедленно узнал голос Лауры Брендон, как только женщина произнесла «алло», и тут же испытал прилив неприязни к ней, вызванный воспоминаниями о том, как она пыталась им манипулировать.

— Это Дилан Гир, — представился он.

— Дилан! — воскликнула Лаура. — Простите меня, я вела себя как идиотка.

Он рассмеялся:

— Не стану спорить с вами. Но полагаю, что я был ничем не лучше.

— Мне следовало бы написать вам письмо, а не набрасываться на вас на высоте в сотни футов над землей.

— Что ж, теперь это не имеет значения, — ответил Дилан, переворачивая фотографию так, чтобы видеть лицо девочки. — Дело в том, что я все-таки посмотрел на снимок и понял, что вы, весьма вероятно, говорите правду. У нее… В общем, эти волосы, глаза, брови, все… Я старался изо всех сил выбросить все это из головы, но не смог. Я не знаю, что вам от меня нужно, чем я вам обязан, но полагаю, что мы должны поговорить об этом. — Холодок ужаса пробежал у него по спине, когда он произнес эти слова.

Лаура вздохнула.

— Я рада это слышать, — призналась она. — Как я вам уже говорила, материальная помощь мне не нужна. Я просто хотела узнать, может быть, вы захотите стать частью ее жизни. Но сейчас это очень сложно. — Она грустно рассмеялась.

Дилан по ее голосу понял, что она нервничает, и почувствовал к ней симпатию, чего сам не ожидал.

— Я пойму, если вам не захочется, — продолжала Лаура. — Я надеюсь, что вы не обидитесь, если я решу, что сейчас ей это не нужно. Но давайте действительно хотя бы поговорим об этом.

— Отлично. Вы хотите приехать сюда, ко мне? Или мы можем где-нибудь встретиться.

— Я думаю, что самым лучшим вариантом будет наша встреча с ее психотерапевтом. Она может помочь нам справиться с ситуацией.

— Она… Как, вы сказали, ее имя?

— Эмма.

— Эмма бывает у психотерапевта?

— Да. Я говорила вам об этом, но не думаю, что вы меня внимательно слушали. — В голосе Лауры не было упрека. — Ее отец… То есть ее приемный отец, мой муж, умер в январе…

— Вы говорили мне об этом, я помню, — прервал ее Дилан. Он сам вырос без отца. Именно это и заставило его позвонить.

— Эмма с тех пор не разговаривает, — сказала Лаура.

— То есть как?

— Эмма ничего не говорит, ни слова. Она объясняется жестами, просто кивает или качает головой.

— И это длится несколько месяцев? — Да.

— А она была нормальной… до его смерти? Лаура рассмеялась.

— Если можно назвать непрерывную болтовню нормальным.

— Бедный ребенок, — вздохнул Дилан. — Она очень изменилась, да?

— Ей пришлось нелегко.

— А когда мы можем встретиться с этим психотерапевтом?

— Я должна увидеться с ней в пятницу в час дня. Вы сможете подъехать?

По пятницам Дилан всегда был очень занят, поднимал пассажиров в воздух утром и вечером. Придется не спать днем. Ладно, неважно.