Панджшерский узник

Забросив автомат за спину, он потянул одну веревку, конец которой свисал почти до земли, потом вторую, следом третью. Впечатление было, что все они вполне могли его выдержать. «А, плевать, — подумал Саид, — они все равно или сразу порвутся, или не порвутся совсем. Проблема в другом — в раненой руке». Стиснув зубы, он ухватился поудобнее и стал подтягиваться. Боль пронзила руку с такой силой, что он застонал в голос. Рыча и шипя от боли, Саид полез вверх, стараясь всю нагрузку передавать здоровой руке. Он даже немного подергал веревку всем своим весом, упершись ногами в камни. Она держала как новенькая. И тогда он решительно полез, стараясь не думать о боли.

Камень, еще камень, вот сюда ногой, здесь упор и перехватиться, опять камень. А вот и удобная ниша!

Пот катился градом с его лба, взмокли спина и подмышки. Теперь ему стало жарко, дыхание перехватывало от напряжения, но он упорно лез вверх. Только не думать о боли и усталости, только не думать! Лучше вспоминать о маме, об отце, о Лайло, о ее косах и глазах. Еще немного, и… Саид перевалился через кромку уступа и упал на бок. Точно на раненую руку. Горячая боль охватила все тело, но он не шевелился. В глазах было темно, грудь вздымалась, как кузнечные меха, а сердце колотилось так, что, казалось, его стук слышно было даже внизу под скалами.

Продолжая лежать на боку, Саид начал вытягивать наверх веревки. Через минуту первая веревка лежала рядом с ним. Он пополз ко второй, которая держалась за острый выступ скалы, обмотанная и застегнутая карабином. Третью веревку он успел вытянуть буквально перед носом у троих моджахедов, которые все же зашли в этот каменный мешок. Сверху ему было хорошо все видно и даже слышно.

— Смотри, это же караван шел! — сказал один из боевиков, пиная ногами кости животных.

— Шурави всех тут перебили, — поддакнул второй и присел на корточки, перебирая остатки полосатых мешков. — Хашиша! Ах, какой товар был. Дорогой! Сколько пропало! Тут и сожгли.

— Ладно, пошли, нет тут никого. Подох он, явно в реке утонул. Зря только ноги по камням бьем.

Саид лежал, чувствуя, как высыхает его одежда на солнце и на теплых камнях. Боль в руке стала притупляться, и он прикрыл глаза. Главное, не спешить. Пусть уйдут, пусть прочешут другие места и вернутся, тогда можно будет двигаться дальше. Или же пройти такими тропами, куда они не смогут забраться. Они ведь думают, что он по реке ушел. От таких мыслей стало немного спокойнее, и Саид задремал.

Когда он открыл глаза, солнце стояло уже в зените. Наверное, он проспал два или три часа. Прислушавшись, Саид решил, что враг далеко. Есть хотелось сильно, но с этим придется повременить. Встав на колени, он поправил вещмешок, взял в руки автомат и, опираясь на приклад, поднялся на ноги. Тропа, которая шла выше осыпи, вилась как раз в нужном направлении. Никакой гарантии не было, что она и дальше поведет на юго-запад, но пока ею можно было воспользоваться. Саид сверился еще раз с известными ему приметами. Два склона напротив друг друга. Один с темными камнями, другой с серыми, выгоревшими. Это южный склон. И растительность на нем беднее. Значит, вон там юг, а вон там — запад. А между ними — юго-запад. И солнце светит в левый висок. Пока можно это брать в расчет. Через пару часов солнце будет светить прямо в лицо, а потом еще через два часа сместится, и должно светить в правый глаз.

Саид зашагал по тропе, поглядывая по сторонам и прислушиваясь. Надо уйти от реки подальше, потом сесть и подкрепиться.

Ашрафи приехал в Пешавар на старом грузовике, называемом «барбухайкой», вместе с крестьянами. И когда все отправились на базар, он свернул на соседнюю улицу и вошел в неприметный дом с закрытыми ставнями. Невзрачный снаружи дом внутри оказался обставленным почти как европейская квартира. Американец встретил гостя на кухне, усадил за стол и по местному обычаю предложил чай. За время работы в азиатских странах разведчик и сам полюбил многие обычаи и изыски древней кухни. Чай с имбирем ему нравился, и он с удовольствием сел за стол со своим гостем.

— Какие новости, Ашрафи? — спросил Либо после нескольких глотков и обычных фраз о погоде.

— Новости плохие, — поглаживая в руках пиалу с чаем, ответил афганец. — Из тюрьмы в Панджшере сбежал узник.

— Это плохая новость? — насторожился Либо. — Сбежал — его счастье. Хотя у вас там далеко не убежишь. Почему тебя это беспокоит?

— Меня беспокоит это потому, что сбежал шурави. Тот самый солдат, который остался жив после мятежа в Пишгоре.

— Он сбежал из вашей тайной тюрьмы в горе Мадабай? — не поверил своим ушам американец. — Слушайте, парни, у вас там что происходит? Как этот солдат вообще смог убежать? Я видел эту гору, видел эти камеры-пещеры, эти ямы, в которых вы держите узников. Как ему удалось?

— Важно не то, как, важно, какие могут быть последствия.