Пандора

Внезапный вздох, рокот, трепет: эти звуки раздаются не у нее за спиной, они доносятся прямо из вазы, и Дора слышит одновременно и манящий призыв сирен, и мольбу из мрака. Она слышит вой ветра, и шепот волн, и музыку печали. Не в силах переносить это спокойно, она не может устоять перед искушением.

Дора поднимает крышку.

Часть II

В прежнее время людей племена на земле обитали,
Горестей тяжких не зная, не зная ни трудной работы,
Ни вредоносных болезней, погибель несущих для смертных.
Снявши великую крышку с сосуда, их все распустила
Женщина эта и беды лихие наслала на смертных.

Только Надежда одна в середине за краем сосуда
В крепком осталась своем обиталище – вместе с другими
Не улетела наружу: успела захлопнуть Пандора
Крышку сосуда, по воле эгидодержавного Зевса[32].

Гесиод. Труды и дни

Глава 14

Взвивается свистящий вихрь спертого воздуха. Дора ахает, роняет крышку, и эхо от удара глухо отзывается от подвальных стен. Запах лежалой земли – теплый и едкий. Он напоминает о засыпанных песком гробницах, о затхлых помещениях – запах знакомый и нет. От Дориных детских воспоминаний остались отдельные фрагменты, точно их просеяли сквозь сито.

Того голоса больше не слышно. Но кто прошептал ее имя, что за звуки она слышала до и после? Подвал теперь объят тишиной.

Дора чувствует разочарование. А чего она ждала? Что должно было произойти?

– Глупая, – бормочет она, и Гермес издает тихий клекот, словно отвечая ей и склоняя голову в знак согласия.

Дора поднимает канделябр, встает на цыпочки и заглядывает внутрь вазы. Она хочет посмотреть, есть ли там что-то, но ваза слишком высокая, и Доре ничего не видно, поэтому она поднимает руку и проводит по внутреннему ободу горлышка. На ощупь ваза оказывается шершавой, и в тиши подвала шероховатая терракота издает под ее мягкой ладонью скребущий звук.

Гермес, вцепившийся в спинку стула, волнуется. Он стрекочет, топорщит перья, а потом раскрывает крылья, шумно слетает на пол и принимается клевать валяющуюся крышку, словно приняв ее за пищу. Дора наблюдает за ним и рассеянно отмечает про себя, что крышка не разбилась. Даже не треснула. Дора пожимает плечами и вновь устремляет взгляд на вазу.

Ее резные узоры весьма выразительны. Череда изображений покрывает всю вазу сверху донизу, причем каждое представляет собой завершенную сценку, отделенную от соседних змеящимся меандром и греческими орнаментами, какие Дора тщетно пыталась воссоздать в своих набросках. Она подходит ближе, чтобы разглядеть самую верхнюю сценку.

Зевс, верховный бог Олимпа, величаво восседает на великолепном троне. У его ног – россыпь плодов, вино и мед. Дора медленно обходит вокруг вазы. Группа мужчин. Некоторые из них распростерты на земле, словно больные или мертвые. Еще одна мужская фигура – титан Прометей, он держит в руке горящий факел из стебля огромного фенхеля. Другая группа – здесь все мужчины выстроились вокруг костра и что-то празднуют. Дора возвращается к Зевсу. Суровый громовержец грозит кулаком непокорному Прометею.

Дора на исходной точке. Теперь она изучает следующую сценку.

Здесь снова Прометей и Зевс, они идут к подножию горы. И вот Прометей уже прикован к скале. Далее два орла сидят на груди у титана. А дальше они выклевывают у него печень, обращаясь в стервятников. Они терзают Прометея вновь и вновь, вырывая куски его плоти.

Сценка ниже изображает Зевса с другим богом, стоящим у горна: это олимпийский кузнец Гефест. Дора снова обходит вазу по кругу и видит, как комок безжизненной глины превращается в женщину, которой даруется дыхание жизни. И последняя сценка: богиня Афина наделяет это создание самыми чудесными умениями, какие только есть в мире.

Дора, конечно, знает эту легенду. Маменька много раз рассказывала ее дочке вместо колыбельной. Рисунки на вазе повествуют о рождении ее тезки – первой смертной женщины, из-за чьего любопытства все грехи человечества вырвались на волю и распространились, как чума, по земле.

– Ящик Пандоры.

Она произносит эти слова шепотом, но под низкими сводами подвала даже шепот звучит очень громко. Звуки отскакивают от стен так, будто обладают собственной энергией. Этого Гермес вынести уже не в силах: он издает резкий крик, птичьи когти скребут по каменному полу, и Дора, обернувшись, видит, как птица взмывает вверх над лестницей и вылетает наружу. Черно-белые перья на миг превращаются в смазанное пятно в тусклом свете, струящемся в дверной проем из магазина.