Пандемия (СИ)

На улице он неожиданно наткнулся на большой военный патруль, проводивший эвакуацию на острова. Как оказалось, это было последний патруль, и почти никого военные не подобрали на улицах - попросту некого было эвакуировать. И все-таки, нашлись ребята из медицинской службы, решившие пройти по городу еще раз. Антон видел патрули довольно часто, но поначалу его семья вообще не выходила из дома, боясь контактов с другими людьми, потом заболела мать и отец, и стало поздно куда-то идти. И вот, еще один патруль, и больше солдат уже не было. Тех, кто казался здоровым, тщательно проверяли в мобильной экспресс-лаборатории на колесах, надевали зеленую повязку, означавшую, что человек здоров, и отправляли на городскую пристань. Островов в Финском заливе было много, хватило бы места для эвакуации, скажем, всего Питера, да не нашлось столько выживших...

Тех, чья кровь вызывала подозрения, помещали в карантин, надев желтую повязку. Красную повязку не одевали, болезнь и так бросалась в глаза - неестественная манера держать себя, заторможенность или чрезмерная возбужденность, неадекватность поведения и прочие признаки...

Антону повезло - он был абсолютно здоров, так что через два дня попал на остров вместе с другими эвакуированными. Люди прибывали на остров в течение месяца, небольшими партиями. Свозили изо всех окрестных городов, в том числе и из Питера.

Остров был большой , больше пятнадцати километров с северо-востока на юго-запад, большей частью заросший сосняком. Первые колонисты вырубили часть леса, настроили домиков из соснового сруба, начали вести мирную фермерскую жизнь.

Эвакуированных селили и на другие острова Финского залива. Антон слышал, что на Балтике существуют многочисленные поселения, но никогда там не был.

Поначалу связь с другими островами не поддерживали; боялись, что где-нибудь вспыхнет эпидемия, опасались заразиться и вообще не плавали на лодках к соседям. Потом стало все равно...

На острове жило четыреста человек. Сначала люди ютились в утепленных палатках, все-таки первые поселенцы попали на остров еще в январе, затем, с наступлением настоящего тепла, соорудили деревянные бараки. В них жили целыми семьями, хотя с самого начала существовали и чисто мужские бараки. В одном из них располагалась школа, ведь поначалу на острове было больше тридцати детей школьного возраста - от семи до семнадцати лет. Дети, лишившиеся родителей, жили и обучались в нем вместе с воспитателями. И дом, и учебное заведение, находились в одном корпусе, только в разных крыльях барака. Спальня воспитанников соединялась с классами узким коридором, в закутке возле спальни воспитанников спал воспитатель, он же учитель начальных и средних классов, Александр Владимирович Ковалев. Он работал раньше в средних и старших классах преподавателем истории. Много знал и любил свой предмет, был кандидатом исторических наук.

Антон учился в старших классах, когда попал на остров. Учитель настоял на том, чтобы воспитанник закончил обучение по программе средней школы. Антон не видел в этом особого смысла, но, тем не менее, согласился. Теперь он был лишен музыки, без которой раньше не мог обходиться. Когда-то Антон не представлял себе мир, в котором не будет музыки. Но на острове не было даже электричества. Только лишь натуральное хозяйство - жили тем, что удавалось вырастить, выловить, собрать в лесах.

Скуки ради Антон начал сочинять фантастический роман, в котором главный герой спасал мир от космической чумы. Он писал свою повесть страницу за страницей в тонких ученических тетрадях, за неимением компьютера. Однажды его тетради обнаружили и осмеяли. Заводила и лидер островной шпаны, Вадим Дорошенко, учившийся в одном классе с Антоном, вырвал у него из рук одну из тетрадей и начал читать что-то из середины. Антон, густо покраснев, кинулся за тетрадью, которую хулиган и его дружки, начали перекидывать друг другу, не давая Антону ее ухватить . В конце концов, он получил рукопись обратно- помятую, грязную, затоптанную ногами. Сначала Антон хотел переписать истерзанную тетрадь заново, потом махнул рукой на роман. Семь тетрадей, содержавших в себе первые главы фантастической саги, он сохранил, но дописывать не стал. Слишком уж детским показался ему собственный роман.

У Антона был лишь один настоящий друг, Сережа Захаров. Во многом они были похожи друг на друга характерами, мыслями и привычками. История Сережи была столь же драматична, как и друга. Родители Сережи, как и две его малолетние сестры, Вика и Катя, умерли, подобно многим другим, в Черную Зиму. Парень почувствовал, что не в силах оставаться в душном зараженном городе, где стены ощутимо давали на него. Ничто больше не удерживало его в городе, и он ушел в лес.