Пандем

Пандем почти каждую неделю находил за что похвалить Мишу, тем не менее Мише казалось, что хвалят его за какие-то пустяки. Когда наступило время следующей практики, Миша бесхитростно повторил однажды опробованную находку: не стал соперничать за какой-то там необходимый ресурс, а всю игру втолковывал о необходимости компромисса; оказалось, что он был не прав. Оказалось, что в этой новой практике соперничать как раз надо было; Пандем надавал по ушам теперь уже Мише, и даже осторожные утешения Кирилла не могли подсластить пилюлю.

Тебе надо самому себя строить, говорил Пандем в беседке, пока ты не преуспел в этом строительстве, ты не видишь себя, не осознаёшь своего права на внутреннее движение, ты боишься даже попробовать, а чего бояться, я же с тобой… Пробуй!

Миша обещал.

Сегодня снова предстояла практика. Каждый получил задание в запечатанном пакете; в комнате было очень тихо, пока все сидели, уткнувшись в мониторы. В самом задании ничего особенного не было, это была спортивная эстафета; Миша не любил спортивностей, но «социалки» пугали его куда больше. Самое плохое выяснилось потом – оказывается, эстафета будет проходить в режиме «сенсор».

Раньше Миша думал, что такие задания начинаются в старших классах. Ну хотя бы лет с двенадцати; он был осторожен и редко набивал шишки или ранился о колючие шипы, например. Всякий раз после такой неудачи было очень неприятно – секунду-другую, пока шишка не исчезала и царапина не затягивалась; Миша знал, конечно, что в допандемные времена церепина могла болеть и кровоточить чуть ли не целый день…

Игры в режиме «сенсор» означали, что если ты поранишься – рана будет болеть до самого финального сигнала. И ты при этом ещё должен выполнять задание!

– Я не понимаю, зачем это нужно, – угрюмо говорил Миша голенастой Ольке.

– Просто смотри под ноги, – легкомысленно отвечала Олька. – У меня сеструха каждую пятницу бегает в «сенсорных» эстафетах, и только один раз коленку расцарапала.

Они вышли на старт, причём Миша оказался на этот раз в одной команде с Кириллом. За пять минут простроили стратегию – кто с кем побежит и в каком порядке; первыми должны были пройти дистанцию Кирилл и Лив, потом Нарахиро и Леська, потом Миша и Олька, потом ещё три пары. Полоса препятствий была незнакомая; два этапа, между ними несложное задание (Миша и Олька должны были активировать климатоформирующую установку, принесённую первой парой и собранную второй). Пятнадцать минут на дистанции. Всё.

Дали старт.

Кирилл и Лив, как и ожидалось, всё сделали чётко и вернулись на тридцать секунд раньше, чем первая пара из второй команды. Леська напартачила со сборкой установки – Нарахиро пришлось всё переделывать, они потеряли преимущество и проиграли второй команде почти минуту. Зажав в потной ладони эстафетную палочку, Миша пустился бежать вслед за Олькой, которая обожала лёгкую атлетику и теперь неслась впереди, будто на воздушной подушке, не касаясь ногами травы…

Трава скрывала ямы и рытвины. Мише казалось, что каждый шаг отзывается непривычной болью в пятках. Он смотрел под ноги и никак не мог разогнаться; где-то позади – перед смотровым экраном – его команда орала, подбадривая и подстёгивая, в наушниках звенели комариные голоса: давай! Давай! Каманин, жми! Хорошо!

(Они бы с удовольствием кричали бы «живей», «черепаха», а то ещё и пообиднее что-то, но это считалось грубой психологической ошибкой. Все в команде знали, что Мишу надо хвалить на дистанции – только потом, после финиша, можно высказывать всё, что в самом деле думаешь о его физкультурных достоинствах…)

Олька уже перелезла через забор, проползла под натянутой проволокой, перешла по бревну неширокий бассейн с грязной водой и добралась до климатоформа; для того, чтобы активировать его, нужны были две – Мишина и её – эстафетные палочки.

Низко натянутая проволока дёргала ползущего за штаны на заду – это было неприятно и унизительно. Миша пахал землю носом, а команда орала в наушниках, а Олька топталась перед климатоформом, пытаясь в одиночку что-то придумать; подгоняемый теперь уже откровенно возмущёнными криками, он легко перемахнул через бассейн и очень быстро – просто на удивление – догадался, каким образом запустить установку. Команда зааплодировала; теперь они возвращались назад, продираясь сквозь густые заросли неведомо каких кустов, преодолевая песчаные склоны, так что даже Мишин комбинезон засбоил и сделался влажным от пота…

До финиша оставалось с четверть этапа, когда пришла боль.

Он не понял, что происходит. Он валялся на спине и орал; что там произошло с его ногой, не было сил понимать, он знал только, что, по всей видимости, умирает прямо сейчас.

– Каманин ты что?!

– Нога… – стонал Миша, чувствуя, что теряет сознание.

– Ты подвернул! Ты вывернул! Давай на финиш, там сразу всё пройдёт! Давай!

– Я не могу! – кричал Миша, размазывая слёзы по лицу и не думая о том, что его видит вся команда. – Я уми… раю…