Память о мечте

Умираем мы от жажды
Снова стать самим собой…
Но является однажды
Скоморох с живой водой.

К представленью не готовясь,
Он приходит в трудный час,
Как надежда или совесть,
Или сила жизни в нас.

Не скулит и не суется
В жизнь чужую, как в кино, —
Над самим собой смеется
И над нами заодно.

И когда в последнем вздохе
Приобщаемся ко мгле,
Не пророки – скоморохи
Остаются на земле!

3 Молитва

Возношу тебе, Всевышний,
Не молитву, а хулу.
Я вдыхаю дух сивушный
У палатки на углу.

Божий мир… А, может, – глобус —
Краска и папье-маше?..
В переполненный автобус
Трудно втиснуться душе.

Серый снег под небом серым,
Серой улицы ледник,
Дышит адским духом серным
Тормозящий грузовик.

Бесконечная дорога —
То щебенка, то гудрон.
И доносится до Бога
Разных двигателей гром.

Две ноги давно бессильны,
И четыре колеса
Благовоние бензина
Воскуряют в небеса.

Если бы ты был, Всевышний,
Ты явил бы миру лик,
Ты признался бы: «не вышло!»,
Уничтожив черновик.

А теперь мы сами боги,
И бездумно, без следа
По космической дороге
Уезжаем в никуда.

…Но ночами детям снится,
Что вот-вот Земля поймет:
Почему летают птицы?
Почему трава растет?

«На арену выбегает клоун…»

На арену выбегает клоун,
До опилок делает поклон он,
И костюм его просторный вечен,
И белила и багряный нос…
Иногда бывает он бездарен,
Гениален или же вульгарен,
Если он немного человечен,
На него не убывает спрос.

Почему же не дано поэту
Перенять непринужденность эту,
Правдой незатейливых историй
Искупить добра извечный плач.
Но войска бессильны без приказа,
А талант опасней, чем проказа.
Мир теперь похож на лепрозорий,
Где смеяться силится циркач.

Но стекают слезы по белилам…
И они становятся мерилом
Гения, рожденного в сорочке,
Истины искусства в ремесле.
А поэт уже сутулит спину,
Строчка превращается в морщину,
Он творит в бессрочной одиночке
На своей придуманной земле.

Кустарь-одиночка

Я хочу бежать по росе,
Отыскать студеный источник,
Но я поздно встаю, как все,
Как у всех, будильник испорчен.

Душ приму и сяду к столу,
Выпью чаю и газ закрою,
После этого к ремеслу
Я усердье свое утрою.

Проклиная себя и мир,
Буду думать строчку за строчкой,
Как башмачник, как ювелир,
Как изгой – кустарь-одночка.

Но забуду я про часы,
И про долю мою кривую…
Может, в мире вместо росы
Я сама теперь существую?!

И напрасна вся воркотня,
Уязвленной гордости жало,
Если девочка вдоль меня
Как по чистой росе пробежала.

Чудак