Палиндром

И тут виной не просто его неверие в то, что этот, явно не дружащий с головой тип (и здесь всё верно – такие зароки дают только недружелюбные типы, да и если он что-то не помнит, то это верный признак его недружелюбия), вспомнит того, кого он не помнит, а основанная на собственном опыте уверенность – он если кого-то хочет вспомнить, то уж точно не вспомнит, а вот тех, кого он и помнить и видеть не хочет, то те обязательно к нему домой в выходные припрутся.

Правда управляющий ресторана и не из таких сложных ситуаций находил выход, и он и на этот раз постарается вывернуться, послав соглядателей в здание напротив, чтобы они там всё выведали о том вспоминаемом его посетителем типе, а как выведают, то проходя мимо стола с этим принёсшим столько беспокойства посетителем, ненароком сообщат ему имя того вспоминаемого им типа.

Но это только в теории так легко всё получается, и посланные управляющим соглядатели в лице рыжего мальчика на посылках Борьки и более ответственного Сени, потому что он менеджер первого звена, вот так сразу смогут найти искомого ими и вспоминаемого беспокойным клиентом типа, тогда как на практике всё выходит с точностью наоборот, даже если этот объект всеобщего поиска ведёт себя вызывающе внимание и открыто. – Вот я каков! – сбив тростью шляпу с мимопроходящего важного господина, вот так эффектно обратит внимание на себя этот господин с тростью. А так как он с тростью, то этот важный господин с которого сбили шляпу, ничего в ответ не возмутится и даже сладко улыбнётся, мол я всегда к вашим услугам, когда вам захочется сбить с кого-нибудь шляпу.

Но так как такое встречается только в идеале, а в жизни такое редко встретишь, то скорей всего, все поиски этого господина так бы и остались безуспешны. Ну, а зная то, что этот неуловимо знакомый для Простоты господин, вёл себя крайне иначе, то можно даже не сомневаться в том, что он так бы и остался не найден всеми этими людьми на посылках.

Так этот господин, о котором нам пока что известно то, что он был неуловимо знаком для Простоты, и в его руках была вроде как трость, которая как потом при ближайшем рассмотрении выяснится, была не совсем тростью, а это был зонт в виде трости, зайдя в это небоскрёбного типа здание, где было всё что твоей душе пожелается, будучи человеком крайне к себе внимательным, а к окружающим людям предусмотрительным, вначале осмотрелся по сторонам и только после этого выдвинулся вперёд, туда, куда только он и ещё один заранее предупреждённый человек знал.

Ну а так как этот человек с тростью был человеком предусмотрительным к окружающим людям, а та встреча, на которую он шёл, была такого рода встреча, что о ней никто ничего не должен был знать, то он как вошёл, то так сразу и затерялся среди той массы людей, которыми всегда наполнены залы этих небоскрёбов, где всё есть.

И если насчёт его шагового хода по направлению к пункту назначения, более-менее всё ясно, – он был бесшумен и размерен, – то вот насчёт хода его мысли, то тут не всё так однозначно. И хотя можно верно предположить, что он скорей всего думал о предстоящей встрече, всё же это только отчасти так. А думал он, время от времени поглядывая на свои часы, о том, кто же первым окажется на месте обговорённой встречи – он или его собеседник. И это не такой уж и праздный вопрос, которым себя тешат люди, которым нужно чем-то занять свои мысли во время вынужденного безделья, как например, сейчас, по дороге в одну малоприметную забегаловку, где можно вдали от любопытных глаза переговорить и решить волнующие тебя вопросы. А дело в том, что в зависимости оттого, кто первым или не первым прибудет на эту встречу, можно будет сделать выводы о степени заинтересованности встречающихся лиц друг в друге и степени важности для каждого из них, рассматриваемого ими вопроса.

– Если сэр Рейнджер уже там, то это значит, что я им больше нужен, чем они мне. – Размышлял по дороге человек с тростью, кем также был господин Мюллер. – А если я, то получается, что это он мне окажет честь. – И видимо второй вариант с опозданием сэра Рейнджера не понравился Мюллеру, раз он искривился в лице и даже остановился, чтобы ещё раз взглянуть на часы. Ну а показанное часами время, тоже не совсем нравится господину Мюллеру, принявшемуся размышлять над сутью этого времени. – И ведь опаздывать никак нельзя. – Рассудил Мюллер. – Сочтут за дешевку. – Мюллер зачем-то оглянулся по сторонам, затем ещё раз посмотрел на часы и, махнув рукой, со словами: «Чего гадать-то», – решительно выдвинулся по направлению к своей цели.

Когда же господин Мюллер достиг нужного этажа, для чего ему пришлось воспользоваться лифтом и сделать ещё пару лестничных подъёмов, а затем достиг этого малоприметного заведения, которое и не пойми на что существует, – на чаях с травами, которыми здесь полощут горло случайным посетителям, и аренду не отобьешь, – то он вначале даже растерялся, увидев перед собой эту атмосферу тайны, которая всегда стоит в заведениях выполненных по Фэн-шую, в китайских мотивах.