Паладин душ

Не жаркий полдень, не прохладная лунная ночь, но тот же самый двор, что являлся Исте в снах, все совпадает, до последней детали, безошибочно, все именно так, словно кто-то долотом и шилом врезал этот образ ей в память. Иста почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Она никак не могла понять, удивлена лиона.

– Думаю, мне лучше сесть, – сказала она слабым голосом. – Прямо сейчас.

Каттилара взглянула на нее и заметила, что ладонь рейны, лежащая на ее руке, дрожит. Она послушно отвела Исту к скамейке, одной из тех, что были расставлены в аллее по периметру, и села рядом с ней. Отшлифованный временем мрамор под пальцами Исты еще хранил тепло дня, хотя воздух уже становился холоднее, мягче. Она крепко обхватила каменный край, потом заставила себя сесть прямо и глубоко вдохнуть. Судя по всему, это место – самая старая часть замка. Тут не было вездесущих кашпо с цветами; только искусство рокнарских каменщиков не позволяло ему казаться суровым.

– Рейна, с вами все в порядке? – недоверчиво спросила Кат-тилара.

Иста обдумывала разнообразные варианты лжи и правды, подходящие случаю, – У меня болят ноги. И голова. Потом выжала из себя:

– Все будет хорошо, если я минутку отдохну, – Иста рассматривала обеспокоенные черты марчессы. – А вы пока мне расскажете, что же обрушилось на лорда Иллвина.

Иста изо всех сил старалась отводить взгляд от той двери, в дальнем левом углу галереи, к которой вели ступени. Каттилара помолчала, нахмурившись:

– Скорее не что, а кто. По крайней мере, мы так думаем. – Иста подняла брови:

– На него кто-то напал?

– Ну, нечто вроде этого, – она взглянула на своих фрейлин и сделала знак, чтобы они отошли: – Оставьте нас, пожалуйста.

Марчесса проследила, что они расположились на скамейке в другом конце двора, а потом доверительно понизила голос:

– Около трех месяцев назад из Джоконы прибыло весеннее посольство, чтобы организовать обмен пленниками, договориться о выкупах, оформить грамоты, позволяющие торговцам пересекать границы, в общем, исполнить все, для чего организуются такие делегации. Но в этот раз самым неожиданным их предложением стала овдовевшая сестра князя Сордсо Джоконского. Старшая сестра, уже два раза побывавшая замужем, как я думаю, за жутко богатыми джоконскими лордами, которые сделали то, что делают все старые лорды. Не знаю, может быть, она отказалась еще раз так пожертвовать собой, а может, она уже потеряла цену на этом своеобразном рынке замужеств – ей было около тридцати. Хотя она была все еще очень привлекательна. Княжна Юмеру. Скоро выяснилось, что ее окружение жаждало отдать ее в жены брату моего мужа, если он ей понравится.

– Интересно, – невозмутимо откликнулась Иста.

– Эрис решил, что это хороший знак, что это станет способом заручиться поддержкой Джоконы в предстоящей кампании в Виспинге. Если Иллвин захочет. Вскоре стало очевидно, – в общем я никогда не видела, чтобы хоть одна женщина так же вскружила ему голову. Его язык больше привык к горьким остротам, чем к медовым комплиментам.

Если Иллвин лишь немного младше Эриса…

– А лорд Иллвин – сьер ди Арбанос? – раньше был женат?

– Да, теперь он сьер ди Арбанос. Он унаследовал титул отца почти десять лет назад, как мне кажется, и кроме этого, наследовать было больше нечего. Нет, женат он не был. Обручен раза два, но сговор по какой-либо причине расстраивался. Отец посвятил мальчика Ордену Бастарда, чтобы ребенок получил образование, но по словам лорда Иллвина, в нем так и не проснулось призвание. Но время шло, люди начали строить всякие предположения. Я видела, как это раздражает его.

Иста вспомнила, как сама строила всякие предположения насчет ди Кэйбона, и поморщилась. И все же, даже если эта княжна Юмеру потеряла товарный вид, союз с младшим лордом-квинтарианцем, бастардом ко всему прочему, был бы мезальянсом для такой благородной кватернианки. Ее дедом по материнской линии был сам Золотой Генерал, если Иста верно вспомнила схему древних браков Пяти Княжеств.

– В случае свадьбы она собиралась менять вероисповедание?

– Честно говоря, я в этом не уверена. Иллвин был настолько увлечен ею, что сам скорее перешел бы в ее веру. Они были замечательной парой. У него темные волосы, у нее золотистые локоны; у принцессы была классическая рокнарская кожа, оттенка свежего меда, и цвет волос идеально сочетался с ней. Все было… в общем, понятно, к чему все шло. Но один человек был несчастен.

Каттилара глубоко вздохнула, на ее взгляд набежала тень: