– Вашей жене пришло в голову увезти вас прочь и искать для вас спасения за пределами Порифорса. В какой степени на нее повлиял демон, не знаю, но в любом случае, он
– Оставить пост? Оставить
– Каттилара. Подумай. Это бегство предает веру в меня, ломает все данные мною обеты. Провинкару Карибастоса, рейне Исель и рею-консорту Бергону… моим людям. Это невозможно.
– Это
– Единственный, кому я могу доверить Порифорс при нынешнем положении вещей, это Иллвин. – Он помолчал. – Был бы Иллвин, – поправился он.
– Нет, нет, нет! – Она откровенно колотила его кулаками в приступе отчаяния и ярости.
Иста изучала пульсирующие нити пламени.
Эрис упал на колени; губы его удивленно раскрылись.
– Если вы хотите, чтобы он ходил и двигался, – обратилась Иста к Каттиларе, – вам следует поддерживать его в таком состоянии самостоятельно. Не надо больше красть.
– Нет! – крикнула Каттилара, когда Эрис, наполовину потеряв сознание, упал на нее. Горам подхватил его, не давая тяжелому телу упасть с повозки. Каттилара в ужасе смотрела на бледное смущенное лицо Эриса, не желая принимать суровую действительность. Пламя ее души поднималось по ее телу и собиралось около сердца.
Вдруг Каттилара, испустив стон и белую вспышку, потеряла сознание. Из ее сердца вырвался необузданный белый поток, принявшийся беспорядочно метаться в границах заклинания. Иста снова вытянула прозрачную руку. Пламя унялось, успокоилось. Не очень быстро, иначе его запасы иссякнут сразу же, но и не очень медленно, чтобы все же выполнить цель. Вот… так. Ее внутренний взгляд проверил линии. Тоненькая струйка жизни продолжала течь из Иллвина только для того, чтобы поддерживать связь. Иста не осмеливалась касаться искусной сети демона, она вообще не была уверена, что ей не удастся порвать ее, даже если она попытается. Эрис моргнул, размял челюсть, нетвердо встал на ноги, одной рукой опираясь на плечо Горама.
– О,
– Иногда, во время первого приступа скорби, я вела себя и не так, – сквозь зубы ответила ему Иста, поежившись от неприятного воспоминания. – Почему, во имя пятерых богов, никто не успокоил меня, почему все отвернулись от моих страданий? Этого я не узнаю никогда.
Из повозки донесся хриплый голос:
– Демоны Бастарда,
Вспышка радости озарила черты Эриса:
– Иллвин! Вылезай наружу!
Шлепанье босых ног; Иллвин, одетый только в льняную рубашку и напоминающий человека, проснувшегося слишком рано после вчерашней попойки, споткнувшись, высунулся из повозки и застыл, моргая от яркого утреннего света, ухватившись за раму, на которую натягивался тент.
Взгляд Иллвина упал на Исту, и его лицо просияло.
– Безмозглый! – восторженно воскликнул он. Это странное приветствие, как запоздало сообразила Иста, относилось к коню, который принялся прясть ушами, пыхтеть, раздувать ноздри и чуть не – но все же не окончательно – сдвинулся с точки, где наездник приказал ему стоять.
– Рейна, – продолжил Иллвин, склонив перед ней голову. – Надеюсь Лопух подошел вам? Пятеро богов, почему никому не пришло в голову урезать его рацион?
– Он почти настоящий рыцарь, – заверила его Иста. – На мой взгляд, он очень фигурист.
Иллвин посмотрел вниз на Катти, теперь покоящуюся на трясущемся плече Горама.
– А это что такое? С ней все в порядке?
– Это временно, – пояснила Иста и ему, и Эрису, который смотрел на свою жену все более неуверенно. – Я, ээ… устроила так, что она на некоторое время поменялась с вами местами.
– Не знал, что вы это можете, – осторожно заметил Иллвин.
– Я тоже не знала, до тех пор как секунду назад не попробовала. Заклинание демона продолжает действовать, теперь оно просто… перераспределено.