Паладин душ

Каттилара вернулась на место, поджав губы. Она через силу раздвинула их, улыбаясь Исте, и сказала Ферде какую-то вежливую банальность. Иста обрадовалась, увидев оставшихся гвардейцев из отряда Ферды тоже помытыми и одетыми в чистое, сидящих за другими столами. Офицеры Эриса, женщины Каттилары и служители храма занимали остальные места. За едой рейне обязательно представят важнейших жителей города, расположенного у подножия замка.

Старший служитель поднялся и дрожащим голосом стал произносить молитвы в благодарность за победу, одержанную накануне, за чудесное спасение рейны, за скорейшее выздоровление раненых, а затем благословил грядущую трапезу. Он отдельно, даже несколько неясно, упомянул стойкость Ферды и его людей в этот сезон Дочери, за что, как заметила Иста, офицер-дедикат остался ему чрезвычайно благодарен.

– И, как обычно, мы с особым усердием молим Мать ввиду ее сезона, который уже не за горами, об излечении лорда ди Арбаноса.

Он сделал благословляющий жест в сторону стула, стоящего по левую руку от лорда Эриса, и марч кивнул, тихо вздохнув. Едва слышный шепот пробежал по столам, за которыми сидели офицеры, кое-кто даже открыто нахмурился.

Когда слуги начали сновать туда-сюда, неся кувшины с вином и водой и подавая первые блюда, Иста спросила:

– Кто такой лорд Арбанос?

Каттилара бросила опасливый взгляд на Эриса, но тот тут же ответил:

– Иллвин ди Арбанос, мой шталмейстер. В последние два месяца он… плохо себя чувствует. Как видите, я сохранил его место за столом. – В последней реплике так и читалось упрямство. Помолчав, он добавил: – Помимо всего прочего, Иллвин мой единоутробный брат.

Иста сделала глоток из кубка с разбавленным водой вином, прокручивая в голове фамильные древа. Еще один неизвестный внебрачный сын ди Льютеса? Но великий придворный славился тем, что признавал все свое разбросанное по стране потомство, регулярно молясь в Башне Бастарда и делая туда внушительные подношения на содержания своих отпрысков. Может быть, этого родила замужняя женщина, но младенца оставили в семье благодаря уступчивости мужа-рогоносца?.. Имя оправдывает такую версию. Тихо, но не тайно, особенно если этот ди Арбанос метил на место марча и его амбициям пошли навстречу.

– Это большая трагедия, – произнесли Каттилара.

– Слишком большая, чтобы омрачать этот праздничный вечер, – прорычал Эрис. Не особенно ласково.

Каттилара затихла; но потом, взяв себя в руки, все же стала рассказывать о своей семье из Оби, о братьях и их пограничных стычках с рокнарцами в кампаниях последних лет. Иста отметила, что лорд Эрис положил себе на тарелку совсем немного и едва касался этого немного вилкой.

– Вы совсем не едите, лорд Эрис, – решилась наконец Иста.

Он вслед за ней посмотрел на свою тарелку и горько улыбнулся:

– У меня небольшой жар и несварение желудка. Считаю, что голодание – для меня самое эффективное лечение. Это скоро пройдет.

Несколько музыкантов, расположившихся в галерее, заиграли веселую мелодию, и Эрис, но не Каттилара, счел это хорошим предлогом прервать и без того прихрамывающую беседу. Немного спустя он извинился и отправился обсудить что-то со своим офицером. Иста обратила внимание, что на столе, перед пустующим стулом лорда ди Арбаноса, стоял полный набор приборов. Кто-то положил поперек тарелки только что срезанную белую розу в качестве дара или подношения богам.

– В вашем обществе, видимо, очень скучают по лорду ди Арбаносу, – сказала Иста Каттиларе.

Она оглядела двор и увидела, что муж разговаривает возле другого стола и ничего не слышит:

– Очень скучают. На самом деле мы уже отчаялись надеяться, что он поправится, но Эрис не хочет слушать… это очень грустная история.

– А этот человек сильно старше марча?

– Нет, это младший брат моего мужа. Почти на два года моложе. Большую часть жизни они были неразлучны… Управляющий замка, как говорит мой отец, после смерти матери мальчиков растил их вместе и относился к ним одинаково. Иллвин был знатоком лошадей у Эриса с тех пор, как я себя помню.

Их матери? Иста вернулась к рассмотрению гипотетического генеалогического древа.

– Так этот Иллвин… не приходится сыном канцлеру ди Льютесу?

– О нет, вовсе нет, – горячо возразила Каттилара. – Я всегда считала, что в свое время это была одна из самых романтичных историй. Говорят… – Она снова осмотрелась, немного покраснела и, подвинувшись к Исте, понизила голос. – Когда лорд ди Льютес оставил леди Порифорса, мать Эриса, чтобы оказаться при дворе, она полюбила своего управляющего, сьера ди Арбаноса, а он – ее. Ди Льютес вряд ли возвращался в Порифорс, а дата рождения лорда Иллвина… в общем, все было ясно. Тайна была известна всем, но сьер ди Арбанос признал Иллвина сыном только после смерти несчастной леди, матери мальчика.