Паладин душ

– И оставят вашу душу прикованной к изрубленному телу, которое не может ни умереть, ни быть исцеленным?

Эрис задумчиво произнес:

– У меня и так уже нет ощущения, что я нахожусь в собственном теле… Быть может, я к нему больше не прикован. Быть может… – Его изумительные серые глаза встретились с Истиными, и неожиданный блеск, мелькнувший в них, испугал ее до глубины души. – …Меня можно отпустить.

– Навстречу смерти, за которой ничего нет? Нет! – отрезала Иста.

– Конечно, нет! – поддержал ее Иллвин. – Я предлагал вылазку с возвращением в Порифорс. Остальные поедут с тобой, чтобы охранять тебя и расчищать путь к магам. И чтобы доставить тебя обратно.

– М-м-м. – Эрис пристально посмотрел в темноту. – Как ты думаешь, сколько людей для этого потребуется?

– Идеальный вариант – сотня, но сотни у нас нет. Пятьдесят тоже могут справиться.

– У нас нет и пятидесяти. Иллвин, у нас нет даже двадцати пеших.

Иллвин оттолкнулся от парапета. Воодушевление исчезло с его лица:

– Двадцать – это слишком мало.

– Слишком мало, чтобы выехать? Или чтобы вернуться?

– Если слишком мало, чтобы вернуться, значит, и слишком мало, чтобы выехать. Я не могу требовать этого от кого бы то ни было, тем более что сам не еду, так как вынужден буду остаться здесь.

– С другой стороны, – возразил Эрис; в нем просыпалась какая-то решимость, которая не могла не тревожить, – с каждым часом нас становится все меньше и меньше. Хуже другое, лорд ди Оби скоро отправится к нам на выручку. Он и так никогда не был особо медлительным, а ради своей дочери вообще пойдет на все. Не зная о засаде Джоэн, он заведет свои войска прямо в ловушку.

– Он будет здесь не раньше чем послезавтра, – сказал Иллвин.

– Я не был бы так уверен. Если сегодняшний курьер был захвачен джоконским заслоном и не добрался до Оби, то он сразу же все поймет, ведь, как мы знаем, до него дошли вести о нападении на Фойкса и служителя. Крепость Оби и так уже стоит наготове. – Эрис нахмурился сильнее. – И чем дольше мы ждем, тем в худшем состоянии оказываемся.

– Это верно, – признал Иллвин.

– И, – его голос стал тише, – тем в худшем состоянии оказываюсь я. Люди продолжают умирать без всяких взмахов мечей и стычек. Если так будет продолжаться, то к завтрашнему наступлению темноты силы Сордсо смогут беспрепятственно войти в замок, усеянный трупами, лишь один из которых будет в состоянии передвигаться. И я останусь с врагом один на один, лишенный поддержки.

– Ох, – потрясение выдохнул Иллвин.

– Неужели ты об этом не подумал? Я удивлен. Рейна, – он повернулся к Исте, – я и так уже отверженный призрак. Освобождение от тела ничего не изменит. Так пусть это произойдет тогда… когда в этом остается еще хоть капелька чести. Хоть капелька пользы.

– Эрис, вы не можете просить этого у меня.

– Нет, могу. – Его голос стал еще тише. – И вы не сможете отказать мне.

Исту трясло от того, что он предлагал, и от того, что, как представила она, произойдет в дальнейшем. Приходилось признать, что одинокая судьба будет вполне логичным завершением событий.

– Эрис, нет, это слишком отчаянно, – запротестовал Иллвин.

– Отчаянный – это тот, кто ищет смерти. А я ее уже нашел. Так что я вне этой категории. И если рисковать, так это стоит сделать как можно быстрее, до наступления рассвета.

– Этой ночью? – переспросил Иллвин. Даже он, самолично предложивший план, был потрясен таким внезапным приближением часа его воплощения в жизнь.

– Именно этой ночью. Нас вынудили занять исключительно оборонительную позицию, и поэтому джоконцы даже и подумать не могут, что при нынешнем нашем состоянии мы предпримем атаку. И если боги когда-то одарили меня умением находить подходящий момент на поле битвы, то клянусь вам, это как раз такой момент.

Иллвин раскрыл было рот, но слов не последовало.

Эрис слегка улыбнулся и снова повернулся к ореховой роще, утопающей в сгущающихся сумерках. Но Иста напомнила себе, что для него большой разницы в свете уже не существовало.

– Итак, как же я смогу найти этих магов, чтобы не тратить время на кромсание обычных людей?

Фойкс откашлялся:

– Я могу отличить их.

За их спинами у Лисс, снова сидевшей у стены скрестив ноги и сжавшейся в комочек, перехватило дыхание.

Эрис взглянул на Фойкса:

– Ты поедешь со мной, ди Гьюра? Это достойное сопровождение. Мне кажется, ты менее уязвим для магических атак, чем любой другой.

– Я… дайте мне посмотреть вниз.

Фойкс тоже подошел к парапету и, опершись на него, стал смотреть на лагерь. Иста видела, как он открывал и закрывал глаза, пуская в ход внутреннее зрение, чтобы оценить обстановку.

Эрис обратился к Исте:

– Рейна, вы устроите это? Ни я, ни Иллвин не сможем говорить с вами; нам придется положиться на ваше мнение, когда настанет момент оборвать связь.

«Мне страшно во всех смыслах этого слова. Физически. Магически. Морально».

Особенно последнее.

– Думаю, я смогу отсечь Иллвина от вас. А как быть с Каттиларой?

– Избавим ее от этого, – сказал Эрис. – Пускай спит.