Палач, сын палача

– Сударь, уверяю вас, что я сделал все что смог, но мои скромные возможности не позволили мне спасти вашу любимую. Простите меня, – Миллер попытался остановить ссору. Был ранний вечер, но на улицах еще были люди. Так что, во всяком случае, он мог позвать на помощь. – Простите, но я еще тогда докладывал вам о том, что не уполномочен казнить или миловать. Да, я посмотрел протоколы допросов Кристины Штайнхольц, но…

– Ты ничего не сделал, мерзавец! – Генрих фон Опенштейн выхватил из-за пазухи пистолет и выстрелил в живот Миллеру.

Все произошло так быстро, что Петер даже не успел выхватить шпаги или попытаться бежать.

На гром выстрела из соседних домов примчались несколько соседей, фон Опенштейн, бросив на землю изукрашенный драгоценностями пистолет, стоял, молча наблюдая мучения знаменитого палача.

Он не оказал никакого сопротивления подоспевшей страже, любезно отдав офицеру шпагу, и пожалевший только об одном, что не может уложить рядом с Миллером всех без исключения палачей проклятого Виттенберга.

* * *

Петер Миллер умирал в своем доме на руках у жены и сына. Всю ночь его сильный организм безрезультатно боролся со смертью, сдав позиции только на рассвете.

Последнее, о чем попросил Петер Миллер своего сына, еще раз подумать на счет своего будущего, и, если Клаус все же передумает становиться врачом, избрать профессию своего отца.

* * *

После смерти гроссмейстера ордена Справедливости и Милосердия Петера Миллера в 1631 году его друг, магистр ордена Фридрих фон Шпее, анонимно выпустил книгу «Предостережение судьям», которая сразу же была отпечатана на печатных станках ордена и разостлана во все герцогства.

В этой работе простым и доступным языком Фридрих фон Шпее рассказывал о судах, объясняя судьям и палачам их возможные ошибки, предостерегая против необоснованной жестокости и пророча ответственность за содеянное перед господом.

В том же 1631 году Клаус Миллер одновременно вступил на должность палача в городе Ортенау и получил посвящение в рыцари ордена Справедливости и Милосердия.

Учитывая славные заслуги его отца, незабвенного и глубоко почитаемого в ордене Петера Миллера, и личный вклад Клауса в производимые операции, он был назначен Фридрихом фон Шпее судьей и палачом над инквизиторами и их прислужниками.

Черное время судов над ведьмами и инквизиции скоро должно было закончиться[8].