Падение драконов

АРЛЕ — КРАСНЫЙ РЫЦАРЬ

Габриэль проснулся. Бланш лежала на его магической руке, и ее волосы отливали золотом в темноте. Габриэль улыбнулся, молча глядя на нее. Он услышал, как возится Анна Вудсток, и почти волшебным образом осознал, что находится в замке Арле.

Почти в то же мгновение он с отвращением понял, что золотом сверкают вовсе не волосы Бланш. Точнее, ее волосы отражали слабый золотистый свет, который испускала его обычная, негерметическая рука.

Габриэль Мурьен, Красный Рыцарь, герцог Фракейский, император людей, проклятый.

Бланш зашевелилась. Повернулась к нему лицом и нежно, но настойчиво прижалась к нему.

Арле.

Дракон Рун был… мертв? Нет, неправильное слово.

Уничтожен?

Арле удалось освободить, и на равнинах под высоким городом тридцать тысяч бывших рабов, немертвых, ныне живых, блуждали, умирая от голода. Тысячи людей и зверей уже погибли. Многим еще предстояло умереть.

Габриэль лежал и смотрел на Бланш в свете собственной кожи и вдруг подумал: «Да пошел ты к черту, Господи». И улыбнулся.

«Или как там будет воля твоя», — решил он. Все это раздражало. Бланш проснулась. Посмотрела на него, наклонилась поцеловать, вздрогнула и ахнула.

— Пресвятая Богородица! Ты светишься! — Она села.

Габриэль все еще смотрел на нее. Постарался улыбнуться.

— Что случилось? — очень тихо спросила Бланш. Если ты императрица, всегда надо быть тихой. Слуги и друзья, союзники и враги постоянно будут рядом. Говорить, заниматься любовью, облегчаться приходится очень и очень тихо.

Габриэль вздохнул:

— Ангел посетил меня и сказал: «Аве, Гавриил» и…

Она ударила его.

Он протянул правую руку, руку, в которой он держал меч. В темноте она еле заметно светилась.

— Понятия не имею.

— На святого ты не похож.

— Вот и все так думают. А на самом деле это мой секрет, и мне это нравится. — Он погладил ее по плечу и по спине.

— Т-с-с! — шикнула Бланш. — Все уже встают. Как это бесит… Послышался какой-то шорох.

Анна Вудсток закрыла дверь в спальню, как будто случайно, и вернулась к раскладке одежды. Щеки у нее горели.

Вошел Тоби с дымящейся кружкой гипокраса. Анна взглянула на него и отвернулась.

— Они встали? — спросил Тоби, подходя к двери.

— Не совсем.

— А-а-а, — улыбнулся Тоби, поставил кружку и подошел к камину, чудесному сооружению с отдельным, по моде Древней земли, дымоходом. Налил в чашку сидр из тонкостенного кремового кувшина.

— Будешь сидр? — спросил он пажа.

Она покраснела.

— Анна, — улыбнулся он, — сидра хочешь?

— Да. Ему сегодня придется бриться.

Тоби кивнул.

— Но я ничего не могу найти, бритвенный прибор остался в обозе. — Она дернулась и снова покраснела, когда из спальни послышался тихий стон.

— Наверное, это я виноват. Спрошу у слуг.

— Он захочет побриться, как только… — Не находя слов, Анна пожала плечами и отвернулась.

— Встанет? — усмехнулся Тоби.

Мастер Юлий, ныне не просто стряпчий войска наемников, а личный секретарь императора, громко рассмеялся в соседней комнате.

— Сэр Майкл здесь. — Тоби стал серьезным. — У Робина есть бритва?

— Не спрашивала.

— Сам спрошу. — Тоби подошел к двери и увидел секретаря с пером в руке.

— Сэр Павало хочет немедленно побеседовать с императором, — тихо сказал тот, — и госпожа Элисон тоже. — Он указал на дверь в скрипториум: — Кажется, лорд Павало ехал всю ночь.

Тоби отдал Анне чашку с дымящимся сидром и направился в зал, где сидел мастер Юлий. Он и два писца уже что-то писали при свечах, а третий резал пергамент на полосы. Тоби вышел в узкие запутанные коридоры великой крепости Арле. Император размещался в северо-восточной башне. У Тоби не было времени обыскивать все остальные башни в поисках сэра Майкла, но он спустился, чтобы найти кого-то из офицеров герцогини Клариссы, которому Тоби и поклонился.

Офицер ответил со всем возможным почтением. К тем, кто спас Арле от одайн, относились почти с благоговением, и это всем очень нравилось.

— Милорд, — довольный и смущенный Тоби снова низко поклонился, — я оруженосец императора. Все его бритвенные принадлежности мы оставили в лагере. Мне нужно найти Майкла, то есть сэра Майкла…

Бороде и усам его собеседника, несмотря на их серо-стальной цвет, могли бы позавидовать многие молодые люди. Он рассеянно потер седые щеки.

— Я Пьер Ла Порт, комендант этой крепости. Я найду то, что вам нужно, сударь.

И он сдержал слово.

Тоби снова поднялся в башню. Анна гладила рубашку из тонкого батиста — с утюгом она обращалась не хуже, чем с мечом.

— Не делай этого сама, отдай новичку. Горцу.

— Да где ему с глажкой справиться.

Еще два утюга грелись на огне, а рубахи и шоссы великого человека висели на вешалке для полотенец. Поверх сюрко и шосс Анна надела фартук, а голову обмотала полотенцем.

Она понятия не имела, как сильно нравится Тоби. Что, по мнению Тоби, было лучше для всех. Он улыбнулся, она выпила сидра, и, прежде чем он успел взяться за какое-то дело, в дверь постучали. Паж в ливрее герцогини отдал им пару бритв с ручками из умбротской кости и кожаный чехол с бритвенными приспособлениями.

Тоби поблагодарил пажа, который покраснел не хуже Анны.