Падающие в небеса

Беленький не скрывал радости от достигнутого эффекта только что проведенной операции. Без сомнения, он был азартным игроком, и как любому игроку ему нравилось выигрывать у сильных противников. Сапожников это прекрасно понимал, так же как он понимал, что теперь практически лишился любого маневра в своих дальнейших действиях. Несколько минут назад ему показали, как почти за мгновение сына освобождают из следственного изолятора, и умный человек должен был понять – обратные действия займут то же мгновение.

Вдруг Беленький вспомнил о важном звонке, сел вполоборота к Сапожникову и очень тихо заговорил по другому «кремлевскому» аппарату.

Когда он закончил, то вопросительно посмотрел на Сапожникова. Михаил Петрович, понимая, что от него ожидают, собрался и как можно более безразличным голосом произнес:

– Давайте поработаем.

– Ну и прекрасно. – Беленький поднял трубку и резко бросил: – Может зайти.

«Странная форма вызова сотрудника», – подумал Сапожников.

Он был искушен в подобных ситуациях, сам порой пользовался похожими приемами. Например, Михаил Петрович хотел произвести эффект на присутствующего в кабинете посетителя. Для этого он заранее вызывал в приемную нужного ему человека, а в определенный момент давал секретарю команду, чтобы ожидавший вошел. Но в отличие от Беленького, вызывая этого человека, Сапожников произносил его имя или фамилию, а не бросал безымянную фразу.

Дверь бесшумно открылась, и в кабинет вошел седовласый мужчина лет пятидесяти. Сапожников посмотрел на появившегося человека, и черты его лица показались знакомыми. Однако Михаил Петрович не мог точно вспомнить, где и когда с ним встречался. В последнее время количество людей, с кем Сапожникову приходилось общаться, перевалило за критическую массу, после которой он перестал запоминать фамилия и имена новых знакомых, а порой даже забывал и старых. Иногда Сапожников не мог даже идентифицировать – из старой ли, еще доперестроечной, жизни, повстречавшийся ему человек или они завязали отношения в последние годы.

– Хочу вас познакомить, а вернее представить вам, – Беленький подошел к столу переговоров, – Антон Николаевич, наш сотрудник. «Определенно я его знаю!» – подумал Михаил Петрович.

– Мне кажется, вы знакомы? – с улыбкой спросил Беленький.

Сапожников впервые с момента их встречи увидел в глазах директора департамента веселые искорки.

– Да. Где-то встречались, а вот где, никак не могу вспомнить.

– Вам фамилия Авдеев что-нибудь говорит? Вернее, сочетание Антон Авдеев что-то напоминает?

– Да, это мой одноклассник.

– Перед вами ваш одноклассник Антон Авдеев, теперь Антон Николаевич Авдеев.

Сапожников внимательнее посмотрел на стоявшего напротив человека. Конечно, через столько лет отчетливо восстановить черты лица школьного приятеля было очень трудно, но тем не менее, подталкиваемый вспыхнувшими воспоминаниями, Михаил Петрович сделал шаг вперед и заключил Антона в объятия. Авдеев тоже обнял Сапожникова. Так продолжалось несколько мгновений, после чего мужчины начали похлопывать друг друга по плечу, как будто пытаясь показать, что остались еще силенки у бывших одноклассников. Несмотря на то что они дружили в школе, по окончании их пути разошлись настолько кардинально, что с тех пор товарищи встретились лишь однажды, еще в студенческие годы. На столь модные в последнее время встречи одноклассников ни тот, ни другой не ходили. Ничего не было удивительного в том, что Сапожников, по прошествии многих лет, сразу не понял, кто стоит перед ним, но, узнав, был искренне рад увидеть Антона Авдеева.

– Похоже, вы признали друг друга. Неплохо! Теперь перейдем к делу. Хочу еще раз, надеюсь, что в последний, напомнить о важности задачи, стоящей перед всеми нами. И что само собой разумеется, о необходимости работы в режиме «совершенно секретно». Мы посмотрели ваше досье и нашли в нем упоминание о допуске к этому грифу. Думаю, что он был получен формально для выполнения контракта. Сейчас же предстоит настоящая работа в условиях сохранения полнейшей секретности, в том числе и от ваших близких. Понятно?

– Да, – недовольно буркнул Сапожников, понимая, что с этой минуты началась другая жизнь, с новыми для него правилами.

Не обратив внимания на интонацию Сапожникова, Беленький продолжил:

– Вашим куратором с этой минуты будет полковник Авдеев. Через него вы будете получать конкретные задания и обсуждать их результаты…

– Какие задания? Мы же договаривались с вами, что я должен буду войти в контакт с Мотей, или как там его сейчас зовут, и все! А теперь выясняется, что я должен буду выполнять задания! – Последние слова Сапожников почти прокричал.

– Мы ничего не меняем. Одна большая тема – контакт с Мэтью Липсицем. Полковник, поясните.

Тут впервые заговорил Авдеев, и Сапожников узнал знакомые интонации и нотки тембра голоса. Михаилу Петровичу показалось странным, что его одноклассник до сих пор не генерал, но в ведомстве, в котором он служил, и чин полковника был достаточно значимым.

– Понимаешь, Миша, простите, Михаил Петрович…