Падающие в небеса

К двенадцати часам дня стало понятно, что англичане давать денег Сапожникову первыми не хотят и будут ждать, пока откроет кредитную линию российский банк. Оставалась последняя надежда – встретиться с главой фонда, известным финансовым магнатом Уильямом Блейдом, и откровенно с ним поговорить, попытаясь понять, существуют ли какие-нибудь варианты для получения английских денег вне связи с российским кредитом. Но встретиться с Блейдом днем оказалось невозможно, поскольку он отсутствовал в Лондоне и должен был вернуться только сегодня вечером. Договорившись о встрече на завтра, на восемь часов утра, Сапожников с облегчением подумал, что он остается в Лондоне не только из-за Софи, но и по работе. Все-таки кошки скребли на душе. До этого мгновения он чувствовал себя виноватым – не согласился остаться на ночь в Лондоне с женой, сказав, что его ждет срочная работа в Москве, а как только познакомился с девушкой, всякая срочность вдруг пропала. Но теперь Сапожников убедил сам себя, что неотложное дело в Москве уже исчезло, просто появилось еще более срочное здесь, в Лондоне. А Софи – лишь дополнение для приятного времяпрепровождения. Таким образом, в голове Михаила Петровича выстроилась новая причинно-следственная связь – он иногда любил менять местами причины и следствия, обосновывая правильность собственных абсолютно нелогичных поступков.

«Ну, все, теперь можно позвонить Марине», – подумал Сапожников, и в эту секунду раздался звонок. В трубке Михаил Петрович услышал взволнованный голос жены:

– Миша, у нас беда!

– Что случилось? Успокойся и не кричи так громко.

– Илюшу арестовали, тебе надо срочно вылетать в Москву. Когда ты будешь? – зарыдала Марина.

– Успокойся и объясни мне спокойно, что произошло.

– А ничего не произошло, – продолжила Марина свои всхлипывания, – его просто а-ре-сто-ва-ли.

– Кто? Когда? – резко спросил Сапожников.

– Я не з-з-наю! – завыла жена.

– Марина, послушай меня. Если ты сейчас не возьмешь себя в руки, то я не смогу понять, в чем дело, и заняться освобождением Ильи.

После непродолжительной паузы Марина, всхлипнув, произнесла:

– Он вышел из школы, направлялся к машине, к нему подошли два человека, показали документы и затолкали в свой автомобиль. Даже охранники не успели ничего сделать…

– Этого не может быть! Все знают, кто такой Илья и что будет с каждым за такое самоуправство! – возмутился Сапожников. – Вы узнали, кто эти люди?

– Да, конечно! Илюша мне позвонил через три часа после того, как его задержали, из тюрьмы…

При последних словах Михаила Петровича передернуло. Он больше всего на свете боялся оказаться в тюрьме и представить себе не мог, что его единственный сын сейчас там и находится. Сапожников, конечно, понимал, что Илья не мог быть в тюрьме, в самом худшем случае он в следственном изоляторе. Оставалось только понять, в каком?

– Ну и что он сказал? – как можно спокойнее спросил Михаил Петрович.

– Его арестовали за распространение наркотиков. Он находится в тюрьме Московского управления по борьбе с наркотиками…

Сапожников закричал на жену:

– Прекрати все время говорить, что Илья в тюрьме! Его направили в камеру следственного изолятора. Ты хоть понимаешь разницу?!

– Нет, но он мне сам сказал, что сидит в тюрьме.

– Ладно, не будем препираться, я сейчас все устрою. Успокойся.

Сапожников решил, что пора заканчивать разговор, но Марина вдруг спросила:

– Во сколько ты приедешь?

– Завтра вечером.

– Почему завтра? Ты же говорил, что едешь только на один день!

– Мне потребовалось остаться еще на день. – И Сапожников со злостью добавил: – А может быть, и на два!

– А как же Илья? – вновь зарыдала Марина.

Сапожников отключился. Он не хотел слушать стенания жены. В данную минуту необходимо было связаться с заместителем директора Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков. Михаил Петрович знал этого генерала довольно хорошо. Им не раз приходилось выпивать в разных компаниях и обращаться друг к другу с различными мелкими просьбами: устроить кого-нибудь на работу или обеспечить спонсорскую помощь. Генерал и бизнесмен после очередной пьянки клялись в вечной дружбе, но до сегодняшнего ареста для подтверждения реальности этих слов не было случая. И вот настал момент истины.

Сапожников набрал номер мобильного телефона генерала.

– Сергей Юрьевич, привет! Сапожников тебя беспокоит. Помнишь такого? – Сапожников попытался начать разговор в шуточной манере.

– Конечно, Михаил Петрович! Как же я могу тебя не помнить? Как живешь?

– Честно говоря, не очень.

– Что случилось?

– Помощь твоя нужна, товарищ генерал.

– Слушаю внимательно. – В интонации замдиректора ФСКИ не осталось и следа от былого шутливого тона.

– Понимаешь, сынок мой Илья попал в передрягу. Вроде бы его задержали твои ребята из московского управления.

– Странно, мне ничего не докладывали. А фамилия у него твоя?

– Да, Сапожников, – ответил Михаил Петрович, и сердце вновь так знакомо и так предательски заныло.

– Странно, – еще раз сказал Сергей Юрьевич, – я сейчас все узнаю. Позвони мне через пятнадцать минут.