Падает снег

– Что случилось? – осведомился Сергей, стараясь скрыть удивление и удовольствие оттого, что брат, который поставил крест на своей жизни и видеть его не желал, теперь позвонил ему и попросил приехать. – Что-то с Верой? – он все еще не видел ни меня, ни Таню. Или делал вид, что не заметил нас.

– Серега, – обратился к нему Леха, чем вызвал бурю эмоций на лице старшего брата. Видимо, так он называл его когда-то давно. – Прости меня, – Сергей молчал, ошеломленный, – прости, что все эти годы винил одного тебя. Конечно же, ты ни в чем не виноват, конечно же, я это всегда понимал и оттого ненавидел себя еще больше… Но я не мог никого не винить, Серега. Я не мог с этим жить… Мне нужен был виноватый, чтобы не возненавидеть жизнь и весь этот мир, в котором по воле случая может случиться такое горе… Прости, что я закрылся от тебя и не хотел общаться. Я просто не знал, как сделать это раньше – как попросить у тебя прощения и тем самым показать свою слабость. Я приучил себя надеяться только на себя, и ни на кого больше. Мне хотелось быть одиночкой, быть сильным и стойким, и мне была противна твоя забота… А теперь… Мои глупые принципы мешают мне жить, мешают хорошему человеку получить помощь. И за все вот, что я сейчас тебе сказал, прости меня. Прости за эти пять лет, Серега, – голос Лехи был очень серьезным, но под конец как будто бы дрогнул, или мне это просто показалось, ведь я не видела его лица, я видела только лицо Сергея. И описывать его кажется мне излишним.

Братья шагнули друг к другу и крепко обнялись, хлопая друг друга по спине. Не в силах сказать и слова, Сергей, скривившись от подступивших слез, уткнулся брату в шею и стискивал зубы, подавляя слабость.

– Леха, – произнес он, наконец, отстранившись, со счастливой улыбкой на лице, – я больше всего в жизни хотел, чтобы мы когда-нибудь вот так помирились. Не за что тебе просить прощения, брат. Мы друг у друга одни остались, все и должно быть вот так, как сейчас, до самого конца. Теперь все на своих местах.

– Вы не одни, – смело выходя в коридор, заявила я. – Я есть у вас, а вы – у меня.

Сергей подошел ко мне, взял за руки и стал их целовать, безостановочно обсыпая меня благодарностями. Потом он выпрямился и спросил, что за беда у меня случилась.

– Пойдемте на кухню, – позвала я Громовых. – Поужинаем. Теперь, Сергей, настала моя очередь рассказывать свою историю.

Братья переглянулись и вошли на кухню плечом к плечу. Сергей и Таня представились друг другу. Мне стало намного легче. Возникло и больше не пропадало ощущение, что вокруг меня сегодня собрались люди, которым на меня не все равно и которые мне помогут.

***

– Значит, так.

Выслушав историю молча и со всей внимательностью, Сергей поднялся и стал ходить по комнате туда-сюда, заложив руки за спину и сделавшись серьезным и официальным. Был уже двенадцатый час, но никто спать не хотел – все были слишком обеспокоены и встревожены событиями сегодняшнего вечера.

– В чем суть и в чем основная проблема, мне ясно, – продолжал Громов-старший. – Представляется абсолютно очевидным, к кому нужно обращаться за помощью, и тут мой брат не просчитался, решив, что у меня найдутся нужные связи.

Сергею очень нравилось называть Леху не просто Лехой, а своим братом, как будто кто-то заново подарил ему это право, и он постоянно хотел подчеркивать то, что у него есть младший брат, с которым он давеча помирился.

– Думаю, за это дело может взяться Надежда Платоновна, – продолжил он, подумав, – юрист в нашей компании. Я уже рассказывал Вере про нее. Она отличный специалист и много раз помогала нам выиграть в тяжбах. С ней нужно только поговорить по душам, попросить ее. Она человек своевольный и с характером.

– Она сестра Комова, – сказала я Тане.

– Час от часу не легче.

– Как раз-таки легче! – воскликнул Сергей, вновь разворачиваясь и мерно шагая в обратном направлении. – Скажи-ка, Вера, в каких отношениях были твой Андреев с Комовым?

– Я… я даже не знаю… По крайней мере, никогда не слышала, чтобы они враждовали. За руку они всегда здоровались, парой слов перекидывались. А больше я и не знаю.

– Отсутствие вражды – уже хорошо, – кивнул Сергей сам себе, будто делал заметку в виртуальном блокноте. – У Андреева есть право сделать один звонок. И если он его до сих пор не потратил, то может потратить его с толком. Понимаешь, о чем я?

– Да, – обрадовалась я, но тут же поникла, – но как его на это надоумить? Меня ведь не пустят к нему. А связи с ним нет.

– Что не пустят, то верно. Однако всегда имеются обходные пути.

Я живо заинтересовалась, что еще за обходные пути, и Сергей объяснил мне. Буря эмоций закружилась в комнате, каждый хотел высказаться по поводу так называемой лазейки и перебивал другого. Наконец я заявила, не выдержав, опасно это или нет, подсудно или нет, а я этим воспользуюсь, и если никто из них даже не захочет в этом принимать участие, то я это сделаю сама. Громовы и Таня пристыженно замолчали.

– Я за, – сказал Леха.

– Я – категорически, слышишь, подруга, категорически против этого! – Таня скрестила руки на груди и демонстративно отвернула голову.