Paбoтa нaд oшибкaми

Сняв с ног Лейсен сплетённые из тонких разноцветных кожаных полосок сандалии на высоком каблуке, Гарри отбросил их в сторону. Потом он снова вернулся к металлической тумбе и выдвинул верхний ящик. Из ящика он достал железный поддон с набором хирургических инструментов и закрытую пластиковой крышкой стеклянную ёмкость, наполненную прозрачной жидкостью.

— Что ты собираешься делать, больной ублюдок?! — прокричала ему Лейсен.

— В древности этот процесс называли энуклеацией, — не оборачиваясь, деловито ответил Гарри.

Потом он развернулся, держа в руках поднос и склянку, и, неожиданно улыбнувшись Лейсен широкой улыбкой добропорядочного семьянина, поставил предметы на стол рядом с её лицом.

Увидев краем глаза содержимое поддона, Лейсен задрожала.

— Что это ещё за хрень такая?!

— Сейчас узнаешь…

Гарри снова повернулся к тумбе и на этот раз достал из неё короткий кожаный ремень с металлическими крючками на концах. По обе стороны от головы Лейсен в столешнице оказались ещё два дополнительных отверстия, в которых Гарри закрепил крючки, лишив её тем самым возможности поворачивать голову.

В следующие минуты, показавшиеся Лейсен часами, она кричала, умоляла, проклинала своего мучителя, но Гарри был словно глух. Многократно отработанными движениями он удалил сначала один глаз женщины, потом — другой, вставив их в специальную форму из прозрачного пластика таким образом, чтобы глаза смотрели прямо, после чего опустил их в ёмкость с жидкостью. Покончив с этим, Гарри бережно поставил склянку на тумбу и убрал хирургические инструменты.

Потом, подойдя к свёрнутому на полу шлангу, Гарри повернул кран в основании шланга, взял его конец и, вернувшись к прикованной к столу притихшей и лишь изредка вздрагивавшей женщине, стал деловито смывать ледяной водой кровь, мочу и экскременты. Вскоре Гарри ощутил возбуждение и стал раздеваться…

…Гарри долго насиловал Лейсен, уперев помутневший взгляд в смотревшие на него из стеклянной банки глаза, пока обессиленный не рухнул на измученную им жертву.

В этот раз Гарри дольше обычного приходил в себя: всё-таки годы оставили свой след не только на быстро стареющем лице его супруги… он и сам уже не тот, прежний Гарри, который мог насмерть затрахать очередную шлюху, — эта была всё ещё живая, хотя и в отключке.

Оторвавшись от Лейсен, Гарри неспешно слез со стола. Ощутил босыми ступнями бодряще-холодный кафель пола. Из стоявшей рядом тумбы Гарри достал старинную опасную бритву и привычным движением перерезал горло уже начавшей приходить в себя женщины.

Во время занятий в школе на мобильник Рины поступило текстовое сообщение от мамы. Мама писала, что задержалась на работе и только теперь освободилась, и что у мамы для неё есть сюрприз. Странным показалось девочке то, что мама, всегда предпочитавшая звонить ей по видеосвязи, и лишь иногда отправлявшая голосовые сообщения, в этот раз взялась за написание текста. В конце сообщения мама прикрепила маркер с номером машины, которая будет ждать её возле дома (следовало активировать маркер, чтобы машина подъехала к вызывающему её устройству).

Выходя из здания школы, Рина ещё раз попыталась дозвониться до мамы, но мамин телефон снова оказался выключен. Сдерживая подступившие слёзы, Рина отправилась к троллейбусной станции…

Похожий на гигантскую железную змею автопоезд из десяти сочленённых гибкими переходами секций-прицепов остановился на специализированной станции для детей младшей школы. Рина вышла на платформу, на которой прежде её всегда ждала мама, и достала мобильник.

Помедлив, девочка коснулась пальцем маркера на экране телефона, после чего на месте маркера появилось окошко с автоматическим сообщением от борткомпьютера машины. В сообщении было написано, что машина уже ждёт её на стоянке возле станции.

Выйдя на улицу, девочка узнала серебристый автомобиль: это была та самая машина, которая обычно заезжала за мамой, чтобы отвезти её на работу, — девочка видела её из окна.

Немного успокоившись, Рина пошла к машине, дверь которой приветливо открылась.

Забравшись внутрь машины, Рина увидела сидевшего в глубине салона лысого мужчину.

— Здравствуй, Рина! — добрым голосом сказал он. — Я — дядя Гарри. Сейчас мы поедем к твоей маме…

Дверь машины закрылась.

В приёмную председателя совета директоров корпорации «Олимпус» вошли двое — высокий чернокожий мужчина в дорогом костюме с длинными, собранными позади в «хвост», пепельно-стальными волосами и чуть меньшего роста элегантная крепко сложённая мулатка с белым с каре.

— Госпожа Милена, здравствуйте! — первым обратился мужчина к встречавшей их миловидной женщине среднего возраста, секретарю-советнику главы корпорации.

— Здравствуйте, господин Александр и госпожа Ивори! — приветствовала вошедших женщина. — Председатель Элиот вас ожидает…