П.Филатов.Рассказы

Глаз, впрочем, радовало не все. Собрались на лужайке и геи: бесстыдно целовавшиеся, и дергавшие друг дружку за члены. И феминистки с лесбиянками, красовавшиеся курчавыми волосами под мышками и на ногах, обвисшими грудями и дряблыми фигурами. Естественно не все были такими. Но число следивших за собой, среди представительниц некогда меньшинств, было все же меньше, чем среди обычных девушек.

Мимо лениво прошли полицейские, не удостоив отдыхающих студентов и взглядом. Пару лет назад, в таких ситуациях, было крайне смешно наблюдать за служителями закона. Вчерашние правила, запрещавшие раздеваться в публичных местах, слишком глубоко въелись в подкорку. Поэтому руки полисменов неизменно лежали на рукоятях резиновых дубинок. Но прогремевшие в тоже время судебные процессы заставляли их поумерить свой пыл. Так они и стояли, хмурые, готовые в любой момент броситься в бой, защищая, еще вчера такие неизменные, нравственные идеалы. Впрочем, в бой они готовы были броситься не только в прямом смысле: эрегированные пенисы заметно натягивали ткань форменных брюк. На нескольких офицеров даже подали иски и жалобы, но к тому времени уже сложилась практика об уважительном отношении к вуайеристам, поэтому ход делам так и не был дан. Заодно и полицейских приравняли в правах с обычными гражданами — на правительством уровне признав за людей — дав им туже меру сексуальной свободы.

Внимание Карла привлекла девушка латинос, лет максимум двадцати. Высокая, стройная и ошеломляюще красивая. Ей с таким лицом и фигурой впору было украшать обложки глянцевых журналов, а не радовать взгляды проезжавших мимо водителей. Вся грациозная, подтянутая, длинные черные волосы спадали на плечи. Из-под прямой челки сверкали озорные глаза. Ее грудь, настолько идеальная, что вряд ли данная от природы, достойна целого рассказа или хорошего стихотворения. Одна из немногих у кого на лобке присутствовала хоть какая-то растительность, тщательно подстриженная. Последняя деталь оказалась до того сексуальной и возбуждающей, что Карлу пришлось поправить пиджак с таким расчетом, чтобы он закрывал от жены ширинку.

Девушка помахала кому-то рукой и легко приземлилась на землю, возле широкоплечего, загорелого парня, с татуировкой в пол спины. Она что-то ему сказала, улыбнулась, показав ровные белые зубки. Принялась расстегивать ширинку на его шортах. Управилась быстро. Умело стащила шорты вместе с плавками и взяла член парня в руку. Снова улыбнулась, настолько обаятельно и обезоруживающе, что Карл был готов отдать пин-код своей карты за одну только эту улыбку. Девушка провела кончиком языка от основания члена к головке, обхватила его губами и засунула в рот едва ли не полностью. Молодые люди вокруг засмеялись, заулюлюкали, подбадривая. Пальцы парня вцепились в ее волосы и прижали плотнее. Девушка принялась ритмично работать головой, не обращая внимания на окружающих.

Машина набрала скорость и Карл так и не смог досмотреть намечавшееся представление до конца. А там ведь целая оргия намечалась — несколько пар вокруг тоже принялись сбрасывать с себя остатки одежды и потянулись друг к другу с весьма недвусмысленными намерениями.

Еще раз выглянув в окно на аллею, Карл предпочел в дальнейшем смотреть только перед собой, на стоявшие впереди машины. Дело было, опять же в девушке, возмутительно молодой. Она шла по узкой асфальтовой дорожке и маленькими кусочками ела гамбургер, с торчавшим листом салата. Из одежды на ней были только большие солнцезащитные очки на пол лица, и коротенькая джинсовая юбка, едва прикрывавшая попку. Грудь большая, размер не меньше четвертого, коричневая от загара. Левая грудь чуть больше правой, но это даже неплохо. В век дешевой пластической хирургии, когда далеко несовершенные люди поголовно одержимы обретением хотя бы внешнего совершенства, такая естественность только импонировала. Впрочем, как раз таки эта естественность вкупе со следованием зову природы и заставила Карла переключить внимание на дорогу. Девушка вдруг сошла с дорожки, свободной рукой задрала юбку, показав гладко выбритый лобок. Села на корточки, раздвинула в стороны колени. Стало видно, что в бутоне розовых половых губ блестит несколько колечек пирсинга. Девушка принялась мочиться, не переставая кушать гамбургер, со свежим листом салата.

— Животные…

— Что? — переспросила Эльза и убавила громкость музыки. — Уже забыла, как здесь здорово! Нужно будет почаще проезжать. А то и пойти, позагарать с молодежью. Как думаешь, сойду за студентку?

— Не знаю, — угрюмо ответил Карл, не поддержав игривый тон жены. Утреннее раздражение вернулась с прежней силой.

— Я так поняла, та смугленькая тебе понравилась. И в минете, толк знает… на обратной дороге можешь подойти, познакомиться.

— Дура.

— Ой, да ладно тебе! Хватит уже строить из себя буку. Если ты уговоришь эту девчонку зайти к нам в гости, то я с радостью приму твое предложение заняться сексом втроем.

— …

— Ты перед судом волнуешься или не с той ноги встал? Чего сердитый какой?

— Да.