Читаем Ovum полностью

Парень уворачивается, срезает кошкой со стальными когтями крошечный медальон, привязанный к основанию рогов. Бык промахивается, гулко бьёт в винные доски. Тут же разворачивается, бросается по дуге, цепляет другого в белом – на рубахе под рёбрами расплывается тёмное пятно.

Толпа орёт. Если закрыть ладонями уши, этот звук похож на нутряной рёв чёрного быка.

Раненый переваливается через ограду, игра продолжается.

Действие идёт три часа. Пять быков, один за другим, вылетают на арену, с каждого срезают медальоны, загоняют обратно. Белые одежды игроков становятся серыми, пропитываются потом и пылью.

Когда последний медальон срезан с последнего рога, мужчины поднимаются с деревянных скамеек, долгой пыльной змеёй тянутся из голубых ворот. Запахи: пота, табака, вчерашнего вина. Клиент выходит наружу вместе со всеми, стоит возле белой стены, сверху сквозь дыры в листве жарит солнце, трещат цикады.

По толпе проходит волна, и начинается движение: клиент получает локтем в бок, коленом в поясницу, плечом в грудь – в следующую секунду он уже ломится куда-то вместе со всеми, сердце долбит в уши толчками крови, во рту землистый привкус паники. Он орёт и не слышит себя – крик перекрывает гул толпы и рёв быков.

Выпущенные из загона чёрные быки гонят толпу вдоль улицы.

Его снова толкают, бьют в пробитый спазмом бок, он теряет дыхание. Рёв поднимается за спиной, совсем близко. Он врезается в дверь в белой стене (метка цели – подсвеченный контур), створки расходятся, клиент летит внутрь головой вперёд, скользит, сдирает локти о прохладный каменный пол.

Позади него в проёме медленно закрывающейся двери пролетают пять чёрных ревущих теней, за тенями – всадница на белой лошади, в слепяще-белой рубашке, в руке всадницы копьё с раздвоенным остриём, она гонит перед собой чёрных быков, орущую толпу. Всадница оборачивается: клиент видит разноцветные глаза, медные волосы собраны под чёрный платок, как в замедленной съёмке раскачивается покрытая патиной серебряная цыганская серьга с грязно-зелёной яшмой».

Клерк вынырнул из маски, он тяжело дышал, сопел, свистел лёгкими.

– Это настоящая женщина там? Ты знаком с ней?

– Можно и так сказать. Настоящая.

<p>16. Диана. В башню</p>

Ещё вчера ночью на красной улице медины мутный тип в белом поло тащился за ней два квартала, бормотал: мадам, гашиш, мадам, гуд стаф, а от передвижных лотков с едой валил чадящий дым. Ещё вчера ночью она сидела на открытой веранде ресторана с видом на подсвеченную в темноте аль-Кутубию, спрятав шею в розовый шёлковый шарф, а за соседним столиком немец лет пятидесяти гладил под столом по коленке парня – может быть, местного, а может, просто похожего на местных, почти подростка, на парне была свободная майка LA Lakers и выцветшие джинсы, обрезанные под шорты.

Сегодня утром она, уже превращённая, в абайе и никабе, села в самолёт Royal Air Maroc по поддельному паспорту. Переодевалась в туалете. Узкие джинсы, шарф, розовый топ с коротким рукавом, белые кроссовки сложила в пакет под раковиной. Завтра их продадут на блошином рынке через две улицы от Джемаа-эль-Фна. В безымянном риаде осталось накачанное транквилизатором тело – спасённая рабыня, беженка из Алжира, чьё место Диана заняла, чтобы получить окончательную улику.

Из аэропорта Дубая до Бурдж-Халифы Диана отправилась на поезде.

Пол в женской половине вагона розовел раскатанной в блин жевательной резинкой. На таких же ядовито-розовых сиденьях чужой собственностью окуклились женщины в абайях и никабах.

Следом за Дианой в вагон вошёл рыжий турист – волосатые щиколотки из-под укороченных брюк, рюкзак на плечах – тоже встал на розовый пол. К рыжему тут же подскочил надзорный, толстый индус – бейдж с арабской вязью на синем шнурке поверх галстука – ткнул пальцем в пол, в чёрные абайи: нельзя, уходи. Рыжий дёрнулся в сторону, как будто розовое под ним раскалилось, отошёл, покачиваясь на стыках рельс, в дальний конец вагона, где стояли и сидели такие же, как он. Чужаки.

Ехали долго, почти час.

Зеркальные небоскрёбы, белая пустыня, белое небо, убивающее аравийское солнце – город за окном вагона расплывался в дрожащем плавящемся воздухе, стекал в горячий песок.

Поезд доехал до конечной.

Перейти на страницу:

Похожие книги