Outlive: The Science and Art of Longevity

На самом деле это было не так очевидно, пока я не провел свой небольшой отпуск, погрузившись в мир математики и финансов и каждый день размышляя о природе риска. Проблема банков не слишком отличалась от ситуации, с которой столкнулись некоторые из моих пациентов: их, казалось бы, незначительные факторы риска со временем превратились в неостановимую, асимметричную катастрофу. Хронические заболевания действуют аналогичным образом, развиваясь годами и десятилетиями, а когда они укореняются, их уже трудно остановить. Например, атеросклероз начинается за много десятилетий до того, как у человека происходит коронарное "событие", которое может привести к его смерти. Но это событие, часто сердечный приступ, слишком часто становится точкой, с которой начинается лечение.

Именно поэтому я считаю, что нам необходимо по-новому взглянуть на хронические заболевания, их лечение и способы поддержания здоровья в долгосрочной перспективе. Цель этой новой медицины, которую я называю "Медицина 3.0", - не в том, чтобы подлатать людей и выпроводить их за дверь, удалив опухоли и надеясь на лучшее, а в том, чтобы предотвратить появление и распространение опухолей в первую очередь. Или избежать первого сердечного приступа. Или чтобы отвести человека от пути, ведущего к болезни Альцгеймера. Наши методы лечения, а также стратегии профилактики и выявления должны измениться, чтобы соответствовать природе этих заболеваний с их долгим и медленным развитием.

Уже очевидно, что медицина в нашу эпоху стремительно меняется. Многие эксперты предсказывают наступление новой славной эры "персонализированной" или "точной" медицины, когда наше лечение будет соответствовать нашим потребностям, вплоть до генов. Это, безусловно, достойная цель; очевидно, что нет двух абсолютно одинаковых пациентов, даже если у них на первый взгляд идентичное заболевание верхних дыхательных путей. Лечение, которое помогает одному пациенту, может оказаться бесполезным для другого, либо потому, что его иммунная система реагирует по-другому, либо потому, что его инфекция является вирусной, а не бактериальной. Даже сейчас определить разницу крайне сложно, что приводит к миллионам бесполезных рецептов на антибиотики.

Многие специалисты в этой области считают, что новая эра наступит благодаря технологическому прогрессу, и они, скорее всего, правы; но в то же время технологии (пока что) в значительной степени являются ограничивающим фактором. Позвольте мне объяснить. С одной стороны, совершенствование технологий позволяет нам собирать гораздо больше данных о пациентах, чем когда-либо прежде, а сами пациенты могут лучше отслеживать свои собственные биомаркеры. Это хорошо. Еще лучше то, что искусственный интеллект и машинное обучение используются для того, чтобы попытаться переварить этот огромный массив данных и выработать более точные оценки риска, скажем, сердечно-сосудистых заболеваний, чем довольно простые калькуляторы, основанные на факторах риска, которые мы имеем сейчас. Другие указывают на возможности нанотехнологий, которые позволят врачам диагностировать и лечить заболевания с помощью микроскопических биологически активных частиц, вводимых в кровь. Но наноботы еще не появились, и, если не произойдет масштабных государственных или частных исследований, пройдет еще немало времени, прежде чем они станут реальностью.

Проблема в том, что наша идея персонализированной или прецизионной медицины по-прежнему находится далеко впереди технологий, необходимых для ее реализации. Это похоже на концепцию самоуправляемого автомобиля, о которой говорят почти столько же, сколько автомобили врезаются друг в друга, убивают и калечат людей. Очевидно, что максимально возможное исключение человеческого фактора из уравнения - это хорошо. Но наши технологии только сегодня догоняют то видение, которое мы вынашивали десятилетиями.

Если бы вы захотели создать "самоуправляемый" автомобиль в 1950-х годах, то лучшим вариантом было бы прикрепить к педали газа кирпич. Да, автомобиль мог бы самостоятельно двигаться вперед, но он не мог бы замедлиться, остановиться или повернуть, чтобы избежать препятствий. Очевидно, что это не идеальный вариант. Но значит ли это, что вся концепция самоуправляемого автомобиля не стоит внимания? Нет, это означает лишь то, что в то время у нас еще не было тех инструментов, которыми мы располагаем сейчас и которые позволяют автомобилям работать автономно и безопасно: компьютеры, датчики, искусственный интеллект, машинное обучение и так далее. Теперь эта некогда далекая мечта кажется нам вполне достижимой.