Ответственность

СТАРЫЕ РАНЫ

Среди почты на имя секретаря Сосногорского райкома партии оказалась одна бандероль. Передавая ее, девочка-секретарша сказала:

— А это от Саши. Какой у вас брат талантливый!

За десять лет, которые прошли с того дня, как бывший партизанский разведчик Саша Пантелеев приехал и окончательно поселился у Вали, она и сама забыла, что он никакой ей не брат. Все давно уже тоже об этом забыли. Так и считали — брат и сестра.

— Да, — сказала Валя. — Это первая его книжка, он мне писал, что должна скоро выйти.

Сорвала обертку. На обложке красный самолет таранит черный, немецкий. На фоне багрового фронтового зарева. А. Пантелеев. «Огненный черт».

— Это про нашего партизанского летчика, — сказала Валя. — Его фамилия была Ожгибесов. А немцы по-своему его фамилию перевели: «Огненный черт». Дал он им такого жару!..

Девочка погладила книжку.

— Господи, какие люди были отчаянные! Отважные. Про Сашу тоже рассказывали: весь он истерзанный, фашисты его так… А он никого не выдал. А мы живем, забот не зная… Дадите потом почитать, Валентина Семеновна?

Выпроводив секретаршу, Валя задумалась. Она не забыла и никогда не забудет, каким она увидела Сашку в тот день, когда его, полумертвого, принесли в лагерь. Спина вся в кровавых клочьях. Кто-то из партизан сказал: «Ни черта они с нами не сделают». Бакшин притих, как перед грозой, и Вале показалось, будто у него блеснули слезы. У Бакшина слезы! Она и до сих пор думает, что ей, конечно, это только показалось. А потом, когда Сашка приехал к ней в леспромхоз и стал работать конюхом, все в семье приняли его как своего, и он так себя повел, что никто и не подумал бы, что он в семье — чужой человек. И в леспромхозе он считался своим, все его любили и уважали как дельного работника. Стали жить. Родился у Вали сын, и она назвала его Иваном. В честь погибшего отца. А через год поступила в пединститут, продолжать учебу.

Сашка в это время уже учился в школе. В седьмом классе его сочинения восхищали и товарищей, и учителей. Он начал печататься сначала в районной газете, потом в областной и даже в журнале. Потом появилась небольшая повесть в сборнике «Бойцы вспоминают», и это окончательно определило его судьбу. Сейчас он учится в Литературном институте и вот напечатал первую книгу.

«Это первая книга, — прочитала она на обороте титульного листа, — бывшего разведчика А. Пантелеева о советском асе, отважном летчике А. Ожгибесове, который, сначала летая на своем потрепанном пассажирском самолете, обеспечивал надежную связь партизанских отрядов с Большой землей. Автор летел с Ожгибесовым, когда самолет, подбитый фашистским стервятником, совершил вынужденную посадку на вражеской территории. Тогда разведчик Саша Пантелеев вывел из окружения раненого летчика и всех своих спутников».

Конечно, телефон не дал ей продолжить. Вздохнув, она закрыла книжку. Звонил из обкома заведующий промышленным отделом, спрашивал, как дела на строительстве комплекса. Она ответила, что сводка за прошедший день послана. Тогда он сообщил новость:

— А ты знаешь, что к вам в Сосновые Горы выехала комиссия из главка?

— Когда выехала?

— Вчера вечером. Сегодня будет у вас.

— Ну что же, встретим.

— Каково у вас мнение о Емельянове?

— Инженер очень толковый. Молодой коммунист.

— Ты его хорошо знаешь?

— Очень хорошо. С его матерью вместе воевала. Она у нас в партизанском отряде врачом была. Сейчас в областной клинике. Хирург.

— Вот ты все так хорошо знаешь, а как получилось, что этот Емельянов своим письмом вызвал комиссию? А мы вроде и ни при чем? Надо разобраться в этом деле…

— Да во всем я уже давно разобралась и вам докладывала. Емельянов прав, но у строителей своя точка зрения, а они подчиняются главку.

— Кому они подчиняются, мы знаем. А коммунисты у кого на учете?

— Ну, у меня…

— Вот и действуй.