Ответный удар

С Клаусом Зибелем и пилотом Серым их было пятеро. Облаченные в скафандры, они находились в челноке, под прозрачным панцирем кабины, загроможденной приборами Сван, дешифраторами, оптическими и акустическими датчиками и всевозможными сигнальными устройствами. В километре от них, нацелив на чужака орудия, висел «Коммодор Литвин», а прямо по курсу застыла та самая груда пыли или грязи, которая, вероятно, являлась кораблем чужих или прятала его под серой шкурой с множеством наростов и морщин. Если это была маскировка, то совсем нелепая — объект заметно отличался от астероидов, каменных и металлических глыб, поблескивающих острыми гранями в свете далекого солнца.

— Егор, — сказал Коркоран пилоту, — давай-ка облетим вокруг и снимем все в подробностях. Только сбрось прожектора… Думаю, четырех достаточно.

— Слушаюсь, командир.

Четыре капсулы вылетели из обоймы над кабиной, разошлись в стороны и вспыхнули, заливая яркими лучами странную конструкцию. Катер начал неторопливо огибать ее, держась на расстоянии пары сотен метров. Тихо застрекотали голокамеры.

— Двигатель, — в явном замешательстве молвил Асенов. — Владыка Пустоты, где у этой хреновины двигатель? Должна ведь она как-то перемещаться…

— На сигналы не реагирует, — сказала Хельга Сван, склонившись над своими приборами. — Тишина на всех частотах, кроме диапазона ИК[24].

— Профиль?

— Нормальное распределение[25]. Температура примерно сто двадцать градусов Кельвина. Пол, может быть, подойдем поближе, поищем шлюз? Я прозондирую поверхность интраскопом, и тогда…

— Не нужно, — вдруг произнес молчавший до этой минуты Зибель. — Не нужен интраскоп, коллега. Перед нами корабль сильмарри, и вон тот холмик, что смотрит в сторону от звезды, — стыковочный узел. Если немного поднять температуру, мы сможем пробраться внутрь.

— Скажи «сезам», и дверка отворится… — Асенов хотел почесать в затылке, но рука наткнулась на шлем. — Откуда вы это знаете, Клаус?

— Из отчета коммодора Литвина и протоколов, в которых зафиксированы собеседования с Йо. Вы что же, Иван, с ними не знакомились? У вас ведь высшая форма допуска!

— Конечно, я их просматривал. — Вид у Асенова был слегка ошеломленный. — Просматривал, однако не помню…

— Читать надо было, внимательно читать, а не просматривать. Фаата враждуют с сильмарри и накопили о них порядочно информации, — сухо заметил Зибель. — С твоего разрешения, Пол… Если мы подойдем к тому бугорку, похожему на японскую шляпу, и посветим на него прожектором, лучше двумя, то шлюз раскроется и мы попадем в корабль. Думаю, это вполне безопасно.

Секунду Коркоран колебался, затем кивнул пилоту:

— Выполняй, Егор. Подтяни туда все прожектора.

Катер двинулся к коническому выступу. Два светящихся шара плыли за ним, два — впереди, освещая серую неровную поверхность, будто слепленную из глиняных комьев.

— Как у этих сильмарри с защитными системами? — спросила с нервной улыбкой Хсльга Сван. — Есть какая-то оборонительная автоматика? Сторожевые компьютеры, роботы или что-то ещё?

— Корабль имеет мощное вооружение, но, если я не ошибаюсь, там нет привычных для нас средств защиты.

— Почему?

— Потому, моя дорогая, что сильмарри не люди, мыслят иначе и не нуждаются в компьютерах и роботах. Защита корабля — его экипаж… если быть совсем уж точным, коллективный разум его обитателей.

Пара светильников придвинулась к вершине шлюза. Эта часть корабля находилась в тени; его массивный корпус, половина километра в поперечнике, загораживал солнечный свет, и оттого казалось, что звезды сияют особенно ярко.

Коркоран наклонился над пультом, щелкнул клавишей интеркома.

— Праа? Это капитан. Пытаемся проникнуть на их корабль.

— Поняла, сэр. Мы в боевой готовности.

Форма конуса внезапно изменилась, он начал вытягиваться вверх и загибаться, став похожим на клюв хищной птицы. По корабельной обшивке покатились волны, конус, будто впитывая их, вырастал на глазах, делался шире и длиннее, затем его поверхность по обе стороны от вершины прорезали черные линии. «Клюв» неторопливо раскрывался; нижняя половина отъехала, словно подвешенная на шарнирах челюсть, и лучи прожекторов осветили просторную камеру. Челнок мог бы поместиться в этом шлюзе, но Коркоран, поймав вопросительный взгляд пилота, покачал головой.

— Нет. Оставайся здесь, Егор. В случае чего подстрахуешь нас.

Прозрачный колпак над кабиной сдвинулся. Теперь их отделяли от пустоты лишь шлемы и гибкая прочная ткань рабочих скафандров. В отличие от боевых они были не такими громоздкими, лишенными экзоскелета, не требующими специальных навыков. Пожалуй, только Коркоран сумел бы нормально перемещаться в боевом скафандре да еще, быть может, Зибель. Но он о своих умениях распространялся редко.

Закрепив на плече голокамеру, Коркоран оттолкнулся и перелетел в раскрытую пасть шлюза. Его движения были уверенными, изящными и четкими, как у любого астронавта, привыкшего к невесомости, где не шагают, не бегают, а прыгают и летят. Один из прожекторов, висевших за кормой катера, подчиняясь команде, притушил свой яркий блеск и последовал за ним.