Ответные санкции

— Ты постарайся…

В одиннадцать лет она ещё верит в папино всемогущество, вплоть до уговоров дельфинов? Странно, в Москве дочь ежедневно слышала о «тряпке, а не мужике».

Статью она выдалась в маму и тёщу — тяжеловата. Ничего, это проще поправить, чем характер. Нынешняя зарплата позволяет взять кредит, да и скидки есть — хватит, чтобы превратить Олюшку в «Мисс Москва». Нет, поскромнее чуть, не хочу ей модельной карьеры, лучше оплачу самый хороший университет…

— Это не твои знакомые?

Инка смотрит на группу мужиков, один, постарше и грузнее, явно косит в нашу сторону. Ба, Фёдор Степанович собственной персоной! Лично решил мне испортить отпуск. Я ждал кого-то из Ясенева, но уж не думал, что «сам».

— Нет, случайные какие-то. Вот что, девочки. Держите четыре тысячи шекелей, оторвитесь на шопинге.

— А ты?

— Не хочу мешать. Мне ваши тряпки интересны, только когда уже одеты.

Или снимаются, желательно не торопясь и под музыку. Правда, к этим двум представительницам декоративного пола оно не относится.

— Папа, а на пляж?

— Завтра, детка.

Провожаю взглядом двух хищниц, вступивших на тропу войны за новый гардероб, сам чешу в тень, под вывеску пива «Маккаби». Степаныч дефилирует мимо. Не то, чтобы покачивает бёдрами, но призывное в его походке несомненно есть. Лениво тащусь за ним в узкий проулок, запертый с противоположной стороны микроавтобусом с гостеприимно открытой дверью. Выпал шанс прокатиться бесплатно, надеюсь — не в подвал.

— Какой ты представительный! — квохчет хозяин вечеринки, пока бус выруливает на Дурбан-Стрит. — Рост прибавил, мышцу накачал.

Он напоминает меня самого, заверяющего Инку «как ты похудела». Для повышения импозантности МИД оплатил мне апгрейд, сейчас я действительно поигрываю мускулатурой, воплощая мечту лентяя: нарастить бицепс без тренажёрного зала.

— Стараюсь, трищ полковник.

— Бери выше! Генерал-майор.

— Поздравляю! Собственно, чему удивляться — внедрили агента в самую верхушку МИДа важной страны.

— Не преувеличивай своё значение, — отмахивается Степаныч, и я убеждаюсь, что попал в точку. — Всякое в жизни было. Лучше расскажи — как тебе?

— Нормально. Да что говорить, вы же знаете, я на девяносто девять процентов преданный работник Корпорации и только на один — ваш человек. Иначе мигом спалюсь, — вижу испытующий взгляд и забиваю следующий гвоздь. — Штирлиц, небось, еврейских детишек вагонами в Аушвиц ссылал, чтобы сделать карьеру в СС и стучать в Москву «Юстас-Алексу»?

— Не передёргивай. Да и Центральная Африка — не Рейхсканцелярия Гитлера.

— Принято, — я мучаюсь от соблазна закурить, глядя на двух дымящих. Здесь можно, но потом трудно будет сдерживаться в Банги. — Что вы от меня конкретно хотите?

— Вот это разговор, — расцветает генерал. Он играет в маске рубахи-парня, мне больше по душе морда чиновника, отправлявшего меня в Израиль прошлым летом. — Откровенно говоря, мы вообще мало что от тебя получили.

— Ага… а что выполнил ваше главное поручение — не дал разгореться Алжирскому кризису до Третьей Мировой? Пусть это не только моя заслуга, но соломинку кинул на весы, на нужную чашку! Кстати, я дважды Герой России или зажали — всё ещё просто Герой?

— Ты героический брехун, Геннадий, — смеётся разведчик, не удерживает хи-хи и водитель. — Ну да, работа у тебя соответствующая. Слушай. Центральная Африка рвётся в региональные лидеры в политике, в мировые — по технологиям.

— И Россия её поддерживает.

— Само собой. Практически мы лучшие друзья. Но все получают объедки со стола. Ни у кого не задались попытки клонировать ваш хайтэк. Понятно почему: каждый гаджет соединён с облачным хранилищем в Африке, без него работают разве что кофемолки.

— Нужен доступ к серверам? У меня его нет и не будет.

— Мелко мыслишь, Гена. Добудь доступ к покойникам. Прямой. Чтобы в Сколково наладить Некрос-2.

Лучше сразу у Кремлёвской стены, там подходящий для опытов контингент. Не зря я пересмотрел «Семнадцать мгновений весны», нашёл что ответить.

— Штирлиц, получив такое задание, заявил: может, мне сразу в фюреры выбиться? Чтоб немцы «хайль Штирлиц» здоровались?

— Не ёрничай. Зря мы тебя засылали? Неужто Григорий впустую погиб?

— Он меня простил и вам передал: не поминайте лихом.

Человеки затыкаются. К моему свободному общению с мёртвыми они не привыкли.

— Геннадий! — плавно выкрутился генерал, первым отвиснув после ступора. — Никто не требует, чтобы ты добыл технологию Некроса немедленно. Но и не тяни.

Наполовину согласен. В той половине, что невозможно немедленно.

Конечно, генерал наговорил ещё кучу всякого. Могу предположить: однажды ко мне на балкон свалится человек с парашютными стропами за спиной, лицо намазано гуталином, чтоб не выделяться в Африке среди аборигенов, и я должен буду оказать содействие, легализовать, внедрить, обеспечить связью!