Ответ перед высшим судом

— Нет. Я просто не могла себя заставить. Мне тут не место. — Она посмотрела на Машу глазами раненого олененка. — Вы себя самозванкой чувствовали… Так вот зря. Не было у Коли ко мне никаких чувств. Не любил он меня.

— То есть он ушел от меня не к вам? — Она тут же вспомнила историю, рассказанную оперативником про Медузу с Горгоной.

— Даже если и ко мне… Все равно не потому, что полюбил.

— Ничего не понимаю. Объясните?

Рита, возможно, сделала бы это, если бы не тетя. Она тоже вышла на улицу и окликнула племянницу. Пахомова тут же сорвалась с места. Глядя ей вслед, Маша думала о том, что теперь выражение «как ветром сдуло» будет вызывать визуальную ассоциацию, связанную с Ритой.

* * *

А Рита бежала — давала ветру сдувать себя — до тех пор, пока не удалилась на такое расстояние, которое посчитала безопасным. Не то чтобы она опасалась преследования Марии Эскиной, просто хотела убраться с ее глаз. Рите было стыдно перед ней. И это чувство она самой себе объяснить не могла.

Подошел автобус. Рита забралась в него. Сегодня она опять не работала. Но на сей раз врать не пришлось. Вчера, когда она явилась в школу, директриса всполошилась:

— Маргарита Ивановна, милая, да вы же все еще больны! Зачем пришли?

— Со мной все в порядке, — заверила Рита.

— Это вам только кажется. Вы выглядите пугающе бледной. Давайте, я заменю вас, а вы отправляйтесь домой и отлеживайтесь. И завтра тоже не выходите. Нам нужны здоровые педагоги — конец года на носу.

Рита не стала спорить.

Вчера же ей звонил Матвей, которому она оставила свой номер, трубку не взяла. Маргарита Пахомова была так деморализована, что не понимала, как ей жить. Она уже не хотела бороться с мачехой, но создавать с ней коалицию тоже. Рита мечтала забиться в нору и провести в полном одиночестве столько времени, сколько понадобится для того, чтоб оно стало невыносимым. У нее даже возникла мысль спуститься на лифте в «каморку папы Карло» и спрятаться в ней. Пожалуй, Рита так бы и сделала, если б не была уверена в том, что Татьяна Олеговна найдет ее там.

Добравшись до дома, Маргарита некоторое время посидела на лавке под окном своей бывшей комнаты. Всего неделю назад она находилась там, смотрела не вверх, как сейчас, а вниз, и думала о своем принце. А сегодня ее принца сожгли в печи крематория…

Сказка оказалась с несчастливым концом.

Тут Рита напряглась. Она кое-что вспомнила. Вчера, когда мачеха завела с ней откровенный разговор, бросила фразу: «Неужто поверила в то, что принц тебя искренне полюбил? И захотел спасти из башни?» Тогда Рита не удивилась. Потому что, когда она беседовала с Ильей и Лизой у себя в спальне, мачеха подслушивала под дверью и знала, как называет падчерица своего избранника и чего ждет от него. Но потом она добавила, что Николай называл Маргариту своей первой настоящей любовью. «Той, ради которой не страшно сразиться с драконом…» Эти слова не звучали вслух. Вообще! Никогда! Коля писал их своей Рапунцель. Одно из последних сообщений как раз и состояло из этой фразы: «Ты моя первая настоящая любовь. Ради тебя не страшно сразиться с драконом!» Но Татьяна Олеговна не могла прочесть эти слова…

Или?

Рита заторопилась. К подъездной двери чуть ли не побежала. А когда открыла ее, то столкнулась нос к носу с дядей Веней.

— Марго, привет, — поздоровался он с «падчерицей», сегодня они не виделись. — Ты чего мчишься как на пожар?

— Естественные потребности, дядя Веня, — бросила она, устремляясь к лифту.

— Я же давал тебе таблетки от расстройства желудка. Ты что, не выпила их?

— Не помогли, — крикнула Рита.

Когда она вошла в квартиру, мачеха возилась на кухне. Татьяна Олеговна так гремела кастрюлями, что не услышала, как хлопнула дверь. Рита пошла на шум. Мачеха разбирала подвесной ящик, бурча под нос о том, что Марго развела бардак в доме. Зачем хранить кастрюли с дырками и тарелки со сколами? Ими все равно не пользуются…

— Они память о тех временах, когда у меня была любящая семья, — проговорила Рита.

Татьяна Олеговна охнула и выронила из рук блюдо с трещинами. Его еще бабушка покупала. Под рыбу. У них было фарфоровое, старинное, но его берегли. Доставали только по праздникам. А для повседневного обихода использовали это стеклянное блюдо. Пахомовы его не только на стол ставили, но и на пикники таскали. Роняли бессчетное количество раз, но оно не билось, только трескалось. До сегодняшнего дня…

— Нельзя так подкрадываться и гаркать на ухо! — возмутилась мачеха и стала озираться в поисках… Веника? Хотела замести осколки?

— Извините.

— Так и до инфаркта довести можно.

— А где ваш костыль? — спросила Рита. Именно его Татьяна Олеговна искала — не совок.

— В прихожей.

— И вы смогли дойти без него до кухни?

— С огромным трудом, но да. Я тренируюсь.

— Или вполне неплохо без него обходитесь? Но при мне передвигаетесь с ним, а чаще с двумя, чтобы казаться немощной?

— Не болтай ерунду!

— Когда я вошла, вы твердо стояли на ногах, ни за что не держась. Татьяна Олеговна, вы симулянтка. Но в данный момент меня беспокоит другое.

— Меня совершенно не волнует, что тебя…