Отсюда не возвращаются

А вот на Лоране развитие, судя по всему, пошло другим путем. Не было здесь ни перенаселения, ни преклонения перед «ситями» с небоскребами… не было и вряд ли когда будет. По какой-то неизвестной причине население этой планеты осталось очень немногочисленным. И могло себе позволить не толкаться локтями и не вгрызаться в глотку соседу за каждый клочок плодородной земли. Отсутствие же религиозных и, де-факто, языковых различий исключало все прочие поводы для войны. Ставшие, увы, привычными в истории Земли.

А коли нет войны, то, соответственно, неоткуда взяться разного рода «прорывам» и научно-техническим революциям. Среди землян только ярые фанатики прогресса и разного рода «железок» не понимают (и не хотят понимать), что за их обожаемым идолищем испокон веку стоят люди в погонах. Что расщепление атома обернулось в первую очередь атомной бомбой, а уж потом — ядерными реакторами. Что изобретение огнестрельного оружия положило начало целым направлениям в физике и химии. Да что там — даже компьютеры, прежде чем стать общедоступными, не один десяток лет «служили родине». И броневик появился раньше массового автомобиля.

Что до лоранцев, то они успешно обходились без всех этих изобретений сомнительной полезности. И при этом отнюдь не выглядели непроходимыми дикарями. В частности, они уже додумались до электричества, о чем свидетельствовал яркий свет фонарей на улицах городка. Кроме того, здесь не было вони и грязи, этих неизбежных спутников жизни в античных и средневековых городах Земли. Так что лоранцы, по всей видимости, и канализацию смогли изобрести.

Прохожих на улицах было немного, и каждый из них шел по своим делам. Пару раз Егор Славин поймал далеко не приветливые и совершенно не доброжелательные взгляды аборигенов, безошибочно распознавших в нем землянина. На какое-то время спецагенту даже сделалось стыдно — за поведение своих сопланетников, за свое присутствие на Лоране, и за земное происхождение вообще. Обнаружив это, Славин тряхнул головой, отгоняя от себя нежелательные мысли и чувства.

«Ладно-ладно, — подумал он с неожиданной злостью, — нашлись тоже — бедные родственники! Невинные жертвы! Целый батальон похерили, не говоря об экипажах двух кораблей. А сами корчат из себя беззащитных. С немым укором на честных лицах…»

А разве их сюда кто-нибудь звал? Космонавтов, спасателей, военных?

Славин вновь ощутил странную мысль, исходившую будто даже не от него самого. Откуда-то извне… Совсем как на «Интерстелле». Два раза за день… за тот единственный неполный день, что он находится на Лоране.

— …ладно, землянин, — окликнул Славина лоранец, управлявший повозкой.

Его голос звучал словно издалека… или через стенку,

— Считай, что приехали. А я домой… в гости не приглашаю, сам понимаешь…

— Понимаю, — молвил мгновенно очнувшийся агент Управления и спрыгнул с повозки на камни мостовой.

— Да, и вот еще, — сказал лоранец, — гостиница — вон там, через улицу.

И он показал на массивный двухэтажный дом с прилегающими к нему хозяйственными постройками. У входа в этот дом красовалась большая вывеска, выкрашенная чем-то фосфоресцирующим. Надпись на вывеске была выведена непонятными значками, но стоило Славину задержать на ней взгляд, как значки сменились вполне читабельным текстом — на русском языке.

«Постоялый двор Нуморана»

— Спасибо, — сказал Славин вполне искренне, — удачи вам!

— Да пребудет с тобой Мать, — ответил лоранец.

Сперва спецагент не понял этой фразы, а потом вспомнил, что Матерью (с большой буквы) местные жители называют свою планету — лишь на Земле известную как Лорана.

* * *

Какими бы подробными и информативными ни были сведения, полученные Славиным при подготовке к миссии, один важный аспект жизни на Лоране они так и не затронули. Речь шла об экономическом укладе, царившем на этой планете; о хотя бы таких элементарных вещах, как денежная система и принципы обмена. Но данный аспект был напрочь упущен в поступающих на Землю отчетах экспедиции — всего по одной причине.

Экономисты в экипаж не входили.

Собственно, специалисты данного профиля отсутствовали и в экипажах тридцати с лишним предыдущих экспедиций. И ничего удивительного в этом не было. Во-первых, мало кто рассчитывал вообще найти хоть каких-нибудь братьев по разуму. А во-вторых, даже в случае находки инопланетной разумной жизни, о столь глубоком контакте с ней никто и не мечтал.

Инопланетный разум представлялся стратегам космических исследований каким-то чудом-юдом; кем-то вроде кристаллических грибов-телепатов или (в лучшем случае) диким, живущим в гармонии с природой, племенем.

На контакт хоть с другим, но человечеством, с цивилизацией, имевшей много общего с землянами, никто даже не надеялся. Никто — кроме досужих мечтателей. И уж тем более никто не подумал, что однажды отношения землян и новоявленных «братьев по разуму» перейдут в товарно-денежную плоскость.