Отсчет пошел

Наконец автомобильная процессия затормозила в пятидесяти метрах от террористов. Дверца «форда» распахнулась, и из нее не спеша вылез Ен. Подняв руки для того, чтобы показать, что безоружен, он медленно подошел к захваченному автобусу. Когда он прошел около половины пути, навстречу ему вышел Дениев. («Совсем обнаглел, сука, — прошептал водитель. — Ничего не боится! Знает, что пока у них столько заложников, его не пришлепнут».) Ен заметил, что из наполовину занавешенного автобусного окна в него направлено черное дуло автомата, но это его не сильно обеспокоило — террористы принимают обычные меры предосторожности, а открывать по нему огонь без повода для них не имеет смысла, поскольку это наверняка повлечет непредвиденные осложнения.

Когда они поравнялись, Дениев поприветствовал Ена коротким кивком и протянул руку. Ен также кивнул в ответ, но протянутой руки не пожал. Командир террористов посмотрел на него оценивающим взглядом, на его лице появилась слабая, почти одобрительная усмешка. Затем он не спеша отвел руку назад.

— Российских офицеров учат уважительно относиться к парламентариям. — Со стороны казалось, что Дениев говорит с Еном добродушно, будто школьный учитель, распекающий нерадивого ученика. Однако при этом они внимательно вглядывались друг в друга, подобно волкам, оценивающим пришельца на их территорию перед грядущей схваткой.

Повисла тягостная пауза. Наконец Дениев сказал:

— Я надеялся, что ваше руководство отнесется к происходящим событиям более внимательно и пришлет для переговоров представителя со званием не ниже майора.

— Мы с вами военные, — ответил Ен. — И оба знаем, что на войне противников не выбирают.

— Достойный ответ, — признал Дениев. — Но теперь к делу. Вы, конечно, ознакомились с нашими требованиями?

— Разумеется.

— Надеюсь, что ваше руководство их выполнило, — полуутвердительно сказал чеченец и выжидающе замолчал.

Ен утвердительно кивнул:

— Мы согласны взамен заложников предоставить журналистов и чиновников, добровольно согласившихся на эту роль. Разумеется, вами должны быть предоставлены гарантии их безопасности.

— Рад слышать, что у вас в руководстве тоже встречаются разумные люди. — Голос Дениева был спокоен и ровен, ничто не выдавало эмоций, которые он мог испытывать, узнав об этом столь важном для него решении. Ен понял, что на этот раз им придется сразиться с достойным противником. Затем террорист посмотрел на часы и сказал: — Сейчас тринадцать минут седьмого. Вы прибыли вовремя. Пассажиры автобуса будут вам за это благодарны, поскольку иначе мы были бы вынуждены казнить одного из них каждые полчаса. Теперь я отдаю распоряжение о том, чтобы выпустили первую группу заложников. После этого вы должны незамедлительно передать нам нужных людей, и мы тут же выпустим остальных. И не советую устраивать проволочки. Все должно быть сделано в течение десяти минут, после чего автобус двинется дальше, иначе… — Дениев не договорил, но на его бронзовом лице отчетливо проступила жестокая складка.

— Мы принимаем ваши условия, — коротко ответил Ен.

Дениев обернулся к автобусу и подал условный знак. Дверца плавно отъехала в сторону, в салоне послышалось какое-то шевеление. Наконец из автобуса вышел первый пассажир. Он неуверенно ступил на землю, словно боялся, что она ускользнет у него из-под ног. Глаза его были полузажмурены, словно от солнца.

Первые несколько шагов заложник сделал нетвердо, с него градом лил пот. Затем он сорвался на бег, но был остановлен громким выкриком в милицейский мегафон:

— Стой! Двигаться медленно и по одному! Дистанция 10 метров. Приготовить документы для проверки.

Послышались щелчки взводимых затворов. Выражение радости на лице пассажира разом померкло, он в спешке захлопал себя по карманам в поисках документов и, сгорбившись, медленными шажками пошел навстречу к не слишком приветливым освободителям. Тем временем бандиты уже выпустили еще трех пассажиров.

Когда первые десять заложников были освобождены, к автобусу направились те, кто шел им на смену. Впереди всех шагал заместитель мэра, тонкая золотая оправа его очков блестела в красноватом свете заходящего солнца, словно нить в лампе накаливания. Следом шел Сон, бледный как полотно. Он с видимым усилием поддерживал Иру, мертвой хваткой вцепившуюся в фотокамеру. Шествие замыкал пресс-секретарь, то и дело нервно оглядывающийся назад.

У входа в автобус их тщательно обыскивали двое боевиков. Один из них ловко выудил из кармана пресс-секретаря белый аэрозольный баллончик.

— Что это? — спросил террорист.

— Видите ли, — ответил тот, слегка заикаясь от волнения. — Я астматик, и мне необходимо раз в три часа делать ингаляцию.

— Ну что ж, тогда сделай ее прямо сейчас, — приказал боевик.

Пресс-секретарь, покрывшись от волнения испариной, послушался.

— Ничего, малахольный, мы тебя быстро подлечим, — ухмыльнулся боевик, пытаясь разобрать иностранные слова, написанные на баллончике. — А солутана в нем нет? — наконец спросил он.

— Нету, — растерянно отозвался секретарь, словно в отсутствии солутана была его личная вина.