Отсчет пошел

Я очень не люблю, когда меня отрывают от моих философских размышлений. Но уж что я совсем терпеть не могу, так это когда мне приказывают. Поэтому я решил временно отвлечься от печальных мыслей и попробовать разобраться в ситуации. Незнакомец, судя по всему, был настроен весьма решительно. Его правая рука была опущена в заметно оттопыривающийся карман куртки, так что угроза, недвусмысленно прозвучавшая в его голосе, имела под собой некоторые основания. В это же время к тротуару, на котором мы стояли, в лучших традициях советских боевиков бесшумно подъехала черная «Волга», один из пассажиров которой, как заправский швейцар, распахнул заднюю дверцу. Однако несмотря на такую услужливость, садиться в этот автомобиль у меня почему-то не было никакого желания. Я быстро осмотрелся. Место для нападения было выбрано практически идеально. Скверик, в котором мы находились, был почти пуст, лишь в сотне метров от нас двое местных мальчишек пинали консервную банку, не обращая на «Волгу» никакого внимания.

— В машину, да поживее! — угрожающе повторил незнакомец, подходя ко мне вплотную. Дуло пистолета, спрятанного в кармане его куртки, уперлось в мой бок. Мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться его приказу.

Подойдя к автомобилю, я наклонился, пролезая в дверцу. Внутри «Волги» находились водитель и еще один человек, сидящий с противоположного края заднего сиденья. В руках он держал наручники, и я догадывался, кому сейчас придется их примерить. Конвоировавший меня незнакомец остановился, взявшись за ручку дверцы, и пистолет ненадолго оторвался от моего бока. Оценив ситуацию, я пришел к выводу, что если даже Аленке за три года не удалось нацепить на мою руку золотое колечко, то этим жлобам и подавно не судьба надеть на меня такое сомнительное украшение, как наручники. Поэтому я, так и не разгибаясь, лягнул изо всех сил стоявшего у машины противника куда-то повыше области ног, а сам бросился бежать во все лопатки, крича о помощи с такой энергией, что задрожали стекла окрестных домов. И куда только делось мое недавнее глубокое отвращение к жизни!

За спиной я услышал матюги, кряхтение и громкий топот, причем последнее меня порадовало меньше всего. К тому же люди в «Волге» тоже не теряли времени даром, машина сорвалась с места и теперь стремительно набирала скорость, точно нацелившись бампером в мою спину. Все это я ощущал так явственно, словно у меня на затылке выросли глаза. О том, чтобы добежать до конца сквера, нечего было и думать. Помощи вроде бы тоже не предвиделось, несмотря на мои громкие вопли. Даже замеченные мной двое мальчишек молниеносно растворились в соседнем дворике. Что ж, не пора ли и мне последовать их примеру?

Резко свернув с дороги, я нырнул в просвет между ближайшими домами и секундой позже услышал за своей спиной визг тормозов. Только тогда я увидел, что мчусь прямиком на дворовую свалку. Топот за моей спиной приближался. Я перемахнул через ближайшие кучи мусора, лихорадочно шаря глазами вокруг себя в поисках палки или хотя бы бутылки, чтобы сделать розочку. Конечно, сомнительное оружие против трех человек с пистолетами, но выбирать не приходилось. Однако в пределах досягаемости, как назло, не было даже бутылочного горлышка. Матеря в глубине души всех московских бомжей и старушек с их нехитрым стеклотарным бизнесом, я перескочил через остатки свалки и побежал дальше, лелея надежду скрыться в лабиринте переулков. Куда там! Если бы у меня еще оставались сомнения в том, что сегодня — явно не мой день, то они бы молниеносно развеялись в тот момент, когда я осознал, что нахожусь во дворе, с трех сторон окруженном зданиями, и даже без малейшего намека на арку, через которую можно было бы вырваться из ловушки. Бросившись к ближайшему подъезду, я принялся лихорадочно стучать по домофону, прекрасно сознавая, что моя песенка спета.

Подбежавший ко мне киллер уже не прятал свой пистолет в кармане, а направил его прямо в мой лоб.

— Сдаюсь, — безнадежно сказал я, привалившись спиной к двери.

— Ну что, допрыгался, Бубка хренов? — ухмыльнулся бандит. Слева от него стоял человек, которого я видел на заднем сиденье, и даже шофер, покинув свою машину, брезгливо перебирался через кучи мусора. — Убежать хотел?

— Не люблю ездить в автомобиле с незнакомыми попутчиками, — ответил я ему.

— Шутник, бля, — ухмыльнулся человек с заднего сиденья, поплевал себе на правую руку в тугой кожаной перчатке и со всего размаху врезал мне по челюсти, да так, что я ударился затылком о дверной косяк. Больно. — Ну что, заткнулся, паскуда? Шуточки кончились? — заржал он.

— Уж больно у вас ответные шутки однообразные, — буркнул я, с трудом двигая челюстью. Зубы были, кажется, все еще на месте, но я понимал, что это ненадолго.

— Почему же однообразные? — ответил киллер. — Можно еще и так… — Он взмахнул рукой, и у меня от боли потемнело в глазах. — Или вот так… — Господи, если он еще раз так пошутит ногой по почкам, до старости я точно не доживу…