Отражение в мутной воде

Девушка встрепенулась было, но белобрысый оказался рядом, чуть ли не приобнял… она сразу сникла. Убедительный аргумент – дуло, упершееся в бок, ничего не скажешь. Да и руки опять скованы.

Острая минута, острая! Один из омоновцев, как и было «заказано», заглянул в салон. Ого… у Виталия меж лопаток взмокла рубаха.

Нет, он не боится, конечно, этот волк вряд ли способен всерьез струхнуть. Просто по-звериному чует что-то необъяснимое в повороте событий, некую неожиданную помеху, но пока не в силах ее постигнуть.

«Я – ваши неприятности», – ехидно процитировал Георгий фразу из какого-то детектива и снова вытянул ноги, прикрыв лицо газетой: до Хабаровска путь долгий!

* * *

Эти четыре часа тянулись, не соврать, как четыре дня. Чего только Георгий не переделал за это время: и «спал», и «курил», и до одури резался с путинниками в карты в соседнем салоне… Хорошо еще, играли в чистого «подкидного». Кто-то порывался было сразиться в «двадцать одно», да его не поддержали. И слава богу, не то ребята приехали бы домой натурально без штанов. А также без рюкзаков и прочей добычи. Еще в «дурака» Георгию иногда с трудом удавалось проигрывать, ну а в «двадцать одно», в «покер», даже в простенькую «девятку» – и пытаться не стоило: он всегда выигрывал как нанятый, совершенно ничего не мог с собой поделать.

За пару часов до Хабаровска опять наведался к «первому после бога» и облегчил свой карман еще на двести баксов. Сто – за связь с Хабаровском, еще сто – за возможность поговорить без свидетелей.

Он еще долго вспоминал потом, с какой интонацией спросил Стрельников: «Тебя что, укачало?» Олег никогда не матерился, вот в чем штука, хотя сейчас момент для этого был самый подходящий.

Пора было подкрепиться, и Георгий даже сходил в буфет, но есть не смог. Наверное, мешала мысль, что и она не ела. Те-то трое поочередно побывали в буфете: Георгий, сидя за карточным столом, точнее, рюкзаком, отлично видел все перемещения в соседнем салоне. Однако пленнице они не принесли даже самого хилого бутерброда. Конечно, можно было возникнуть перед ними с той же простецкой ухмылкой, держа в руках сверток с едой и рассуждая о правах человека. Но тогда только дурак не догадался бы, что он откровенно издевается, а Пидоренко не любил, когда его считали дураком. Да и не был он таковым, к сожалению…

Оставшееся до Хабаровска время Георгий провел в своем кресле, в сотый раз проглядывая затертые «Ведомости». Речь Голуба, правда, он больше не перечитывал: наверное, из чувства самосохранения.

«Метеор» прошел под знаменитым хабаровским мостом, и в салоне опять возникло движение. Самые опытные пассажиры, однако, не дергались – и оказались правы: капитан по громкой связи сообщил, что остановится возле баржи-заправщика.

Сущее безобразие, конечно: «Метеор» полон народу, а про технику безопасности и речи нет. Однако так делалось сплошь и рядом, Георгий почти не сомневался, что Виталий не заподозрит подвоха.

Да, вроде все спокойно, в «предвариловке» никто не дергался. «Эх, пропадут ведь ее вещички, – подумал Георгий. – Да и мои. А, леший с ними, а те брюки я всегда терпеть не мог».

Подошли к барже. Не сорвется ли?.. Нет, слышны неясные голоса. Ого – вроде бы собачий лай? Конечно, Олег не может без фокусов. Или послышалось?

Нет, не послышалось, понял он с изумлением, когда в салон вошел статный парень в камуфле и зеленой фуражке, держа на поводке могучую овчарку.

Все пассажиры, как по команде, уставились на это явление, и только трое «ментов» резко обернулись к другому входу. Георгий посмотрел в ту же сторону: и этот вход перекрыт. Там возвышался столь же могучий пограничник, ну а псина была еще покруче, и тоже без намордника, как первая.

– Прошу всех оставаться на местах. Приготовьте документы, – сухо провозгласил первый пограничник. На его плечах были капитанские погоны, и Георгий, несмотря на остроту момента, чуть не фыркнул: все-таки Олег принял к сведению критику. У него была явная мания величия, и если бы не особая просьба (вернее, приказ) Георгия, он вполне мог бы явиться в полковничьем облике.

Паспортный контроль никого не удивил: Хабаровск – город пограничный, а времена нынче… Стрельников проверял документы не сказать въедливо, но достаточно дотошно, чтобы «клиенты» в углу дозрели. Георгий просто-таки физически ощущал, как они доходят до точки кипения, и не смог удержаться – одобрительно подмигнул капитану. Однако в красивом, точеном лице не дрогнул ни один мускул, и взор темно-серых глаз оставался немигающе-твердым, пока блюститель порядка сличал фото Георгия в паспорте с оригиналом. Усы тут – и усы там. Волосы черные, длинные. Все на месте!

– Порядок, – небрежно вернул он Георгию паспорт и повернулся к «предвариловке»: – А теперь ваши документики попрошу.

Второй пограничник надежно закупоривал выход из салона своей овчаркой. Впереди, на носу, маячила еще одна зеленая фуражка.

Виталий, косясь на оскаленную собачью морду, вынул из нагрудного кармана красную книжечку. То же синхронно проделали чернявый с белобрысым.

Девушка подняла голову. Нервно облизнула пересохшие губы.