Отражение стрекозы

Я перебирал документы с накопившимися делами, что принёс Муён. Их нужно было закончить в ближайшее время, чтобы полностью сосредоточиться на убийствах. Родственники убитых янбанов постоянно присылали письма во дворец с требованием решить дело быстрее. Моё влияние и статус был не мал, поэтому по большей части страдали чиновники рангом ниже. В такой ситуации идеально подходило выражение: «Киты дерутся, а у креветок спины трещат[1]». Не хотелось бы однажды проснуться с ножом в спине.

[1] Киты дерутся, а у креветок спины трещат (고래 싸움에 새우 둥 터진다) — означает, что при столкновение сильных, страдают подчиненные.

«Посмотрите, этот демон Хосок решил убить меня. Решил свалить все проблемы мне, отигреть».

Я прикрыл лицо от начинающейся боли в голове. Опустив взгляд, из всех свитков один выделялся сильнее. Раскрыв его и прочитав отчёт Шина, я не мог поверить глазам.

«Как я мог забыть об этом? Совсем отвлекся, находясь в окружении странных шаманок. Надо подумать. — Муён бесшумно зашёл в комнату и поставил на стол новые дела. — Однако прежде решим старое. — Спокойно, как мог, я вздохнул, успокаивая внутренний огонь».

— Господин, вам принести макколи?

Я посмотрел на него, готовясь дать положительный ответ, как издалека послышался женский смех. Среди них выделялся один.

«При мне она ещё так не смеялась… Каково это быть её единственным вниманием? Смогу ли я привлечь её?»

— Господин Ким, мне попросить их прекратить шуметь?

— Не надо. Нам надо побыстрее разобраться с этой кучей.

Вместе мы посмотрели на будущую работу, готовую сломать стол. Женский смех прекратился, и головная боль стала накапливаться. Муён невольно скривил лицо, честно показывая чувства наружу.

— Не хмурься, Муён, быстрее постареешь. Эту роль я беру на себя, — заново прочитав отчёт Шина, внезапно пришла гениальная идея, способная подольше провести времени с ней.

«Однажды посмотри на меня с искренней улыбкой, даже если она и не будет иметь отношение ко мне».

* * *

— Это так смущающе говорить в первый раз кому-то, но я до сих пор не могу свыкнуться с тем, что вижу будущее через сновидения. Поэтому на рынке я так глупо убежала, захватив брата: я увидела нашу встречу во сне. И на мосту с Мирэ тоже видела… — призналась Хваён, держа меж двух ладоней пиалу с остывшим чаем, пока мы чуть не подавились от шока.

«Стоп, тут же ничего нет удивительного. Это рассказывалось в сцене Чхильсока», — я осторожно вытерла платком рот от жидкости.

— А ещё… — По лицу Хваён было видно, что она и хотела что-то рассказать, и в то же время не могла перебороть страх осуждения с нашей стороны одновременно. — Госпожа Сон недавно узнала об одном прошлом предсказании, а вы, госпожа Мирэ?

Я сначала не поняла, о чем идет речь, но после пришло осознание, что она об убийстве сына пэкчжона. Чтобы Хваён могла дальше без боязни раскрыть истинные чувства, мне пришлось скрыть правду и покачать отрицательно головой. С моей стороны, я также не хотела портить отношения между Хани и главной героиней. У меня не было права влезать туда, куда не следует.

— Значит госпожа Сон вам не рассказала… — пробормотала Хваён. Она вновь немного призадумалась и, сложив два плюс два, продолжила с более уверенным тоном: — Госпожа Мирэ, во время Чхильсока я нашла убитого мальчика, и в этом мне помогло предсказание из сна.

— Правда?

— К несчастью, я до сих пор хорошо помню тот праздник. Мне ещё так не повезло. Когда я в страхе пыталась уйти от мертвого мальчика, упала в обморок.

— Обморок? — Хани сощурилась. Снова рассхождения с её черновиком.

— Угу, благо мне помогли, и я не пострадала сильно.

— А кто это был? — не сдавалась Хани. Она готовилась свериться с примерными зарисовками сцены.

— Это ещё одна загадка в моей жизни. Я не помню, кто это был. Врач сказал, что это могло случится из-за сильного шока. А так, то я бы с радостью отблагодарила своего спасителя…

* * *

Чтобы продолжить личный разговор с Хани, мы решили вновь перекусить. Перед этим мы проводили Хваён до ворот, Хани предлагала отвести её до дома, но та наотрез отказалась. Главная героиня поклонилась нам и упорхнула домой так, что не прошло и пяти минут.

В комнату зашла одна из служанок, принесла нам новый горячий чай и инчжольми[2]. В этот раз чай пахнул женьшенем, кедровыми орехами и медом, а рисовые пироги были настолько мягкими на вкус, что таяли во рту.

[2] Инчжольми (인절미) — корейские рисовые пироги, которые сделаны из клейкой рисовой муки и посыпаны измельченных в порошок сушёных добавок, например, соевых бобов.

— Хваён теперь будет нам помогать, — выпалила Хани, не подготовив мои бедные нервные клетки. Она выбирала глазами более вкусный кусок для себя и, найдя такой, сразу же схватила.

— Что, она захотела быть с нами? Почему тогда раньше не сказала?