Отражение. Опасность близко

Я, с облегчением вздохнув, тщательно закрыла за ней дверь. Я любила Грейс до потери пульса и знала, что она все для меня сделает, но сейчас мне нужно было побыть в одиночестве. Уставшая от общения с людьми, я в изнеможении опустилась на диван. После полуденной жары в доме было прохладно и абсолютно тихо. Наконец-то я оказалась там, где никто не станет задавать вопросов, или вопрошающе смотреть на меня, или предлагать обратиться к доктору или в полицию. Я надеялась, что Джош немного припозднится с приездом домой, и у меня будет больше времени на себя.

Я сидела в гостиной и смотрела через окно в сад. Солнечный свет неровно окрасил заросшую лужайку, и птицы шустрили как могли – клевали смородину на посаженных мамой кустах. Это была идеальная летняя сценка – тишина, тепло, – и в то же время она совершенно не совпадала с моим настроением.

Я постаралась ни о чем не думать, разгрузить свой мозг, но Кэллум был повсюду. Закрыв глаза, я видела его лицо, линию его челюсти, беспокойство в его глазах. Я потерла пластырь, которым Грейс заклеила мне ладонь, и боль от пореза напомнила мне об амулете. Это был мой последний контакт с прекрасным, таинственным камнем, изменившим мою жизнь; я в последний раз видела его сияющую голубую глубину. Мне хотелось бы, чтобы этот порез никогда не заживал; чтобы боль была постоянным, ясным напоминанием о том, что я потеряла.

– Алекс? Алекс? Ты дома? – Долетевший до меня голос вернул меня к действительности. Я открыла глаза и увидела, что сад почти потонул во мраке.

– Я здесь! – крикнула я, прежде чем Джош успел запаниковать.

– Ах, вот она ты, не заметил тебя сидящую в темноте. – В его голосе явно чувствовалось облегчение.

– Я просто задремала, вот и все. Грейс тебе не сказала, где я?

Его изменившееся выражение лица рассказало обо всем, что мне требовалось знать. Грейс поздно днем заезжала за своими школьными принадлежностями вместе с Джеком, и у меня хватило сил на то, чтобы приготовить им кофе и выслушать, о чем сплетничали днем. Я отговорилась от вечеринки, которая должна была продолжаться весь вечер, и в конце концов они оставили меня в покое. Я была уверена, однако, что она расскажет Джошу о моем состоянии, и оказалась права.

– Возможно, она звонила, – продолжил он в своей беззаботной манере, но быстро отбросил ее. – Просто она очень беспокоится о тебе, сама понимаешь.

– Я знаю, что вы оба крайне добры ко мне. Мне просто нужно было побыть одной.

– Ага, ну… Если я могу чем-то помочь…

– Джош, я знаю, что тебе проще ткнуть себе в глаз булавкой, чем иметь дело с ревущей девицей, но спасибо тебе огромное.

– Ну да, наверно… – Он неожиданно вскочил на ноги. – Но я могу приготовить еду. Держу пари, ты ничего не ела, верно? Нужно поесть.

– Мама была бы очень довольна тобой. – У меня получилось слегка улыбнуться. – Все хорошо. Я съела сандвич. – Это была ложь, но Джош в жизни не заметит, что в холодильнике все осталось по-прежнему.

Он снова сел с самым серьезным видом.

– Дело в том, Алекс, что завтра я собирался поехать на тот фестиваль, а мама с папой вернутся только в воскресенье. Может, мне лучше остаться здесь? Я буду счастлив сделать это, если так оно будет лучше. У нас по-прежнему нет ни малейшей идеи по поводу того, куда подевалась эта странная женщина, и я умру от беспокойства, если ты останешься без присмотра.

– Не смеши меня. Все у меня будет о’кей. Я уверена, что Грейс явится по первому моему зову, да и Джек тоже. Я буду в полной безопасности.

– Но после нападения на тебя я не могу не думать, что тебе что-то угрожает…

– Ей нужен был мой браслет, и она получила его. Так зачем ей возвращаться?

– Ты уверена, что на этом все закончится? – Он взял мои руки в свои и смотрел на меня до тех пор, пока я не подняла на него глаза.

– Абсолютно. Она получила то, что ей было нужно. И теперь ушла. – Я старалась что было сил, но не смогла удержать единственную слезу, которая просочилась сквозь мои ресницы и тяжело упала на руку. Джош крепко обнял меня.

– Ну а теперь пойдем спать. Я разбужу тебя рано утром, и мы решим, еду я куда или нет.

– Только посмей! – громко фыркнула я. – Не хочу подниматься ни свет ни заря. Если я останусь одна и мне немного повезет, я просплю почти весь день. – И я улыбнулась ему так непринужденно, как только смогла.