Отражение ночи

Пробило ровно шесть часов, и в открытую дверь вошла графиня Анна Рейн, одетая все в то же зеленое бальное платье. Она присела в реверансе и, последовав за лакеем, села за стол. После этого к ужину присоединились все присутствующие.

Робин пристально посмотрел на гостью. На этот раз ее лицо показалось ему непроницаемой маской. Девушка была холодна и собрана.

Белая строгая скатерть, сверкающее серебро приборов и каменные лица юношей, делали атмосферу, царящую в столовой, напряженной.

— Как прошел ваш день, леди Рейн? — нарушил молчание король.

— Благодарю вас, ваше величество, вполне сносно. Я ждала вашего разрешения вернуться домой.

— Вы так торопитесь покинуть нас? — спросил он холодно-ироничным тоном.

— Я не хочу отвлекать вас от важных дел.

— Вот как.

В помещении повисла пауза.

— За что вы были приговорены к смертной казни, миледи? — голос Сокола прозвучал словно гром среди ясного неба. Артур и Робин вздрогнули, а вот Анна и бровью не повела, наливая воды себе в стакан, она едва заметно улыбнулась:

— За измену короне, — сказано это было так, будто она только что сообщила, что вернулась с прогулки.

Несколько мгновений длилось молчание.

— И почему же вы до сих пор живы, мадам? — столь же ровно спросил Робин.

— Этому много причин, ваше величество и о них долго рассказывать.

— Что ж, я никуда не тороплюсь и готов выслушать вас.

— Как прикажете. Лучше бы, конечно было, если бы вы обо всем узнали из засекреченных архивов. Но, как я поняла, вы еще не успели сломать защиту.

Артур поперхнулся, а Эдвард покосился на дверь.

— Сначала меня обвинили в связи с аренийским королем.

— В какой именно связи? — спросил Сокол.

— В той, о которой вы сейчас подумали. Вторым стало обвинение в переходе графства Рейн и герцогства Оден на сторону вражеской державы. Ну и еще так, по мелочи: передача секретов магических изобретений за последние триста лет, разврат и попытка отравить монарха.

— Угу, — произнес Робин, машинально наливая себе вина. — И вы в этом во всем признались.

— Мое признание не требовалось. Мне сразу пообещали эшафот, а в Холодную башню поместили для очистки совести.

Ворон не заметил, как красное вино перелилось из бокала и расползлось пятном по белоснежной скатерти.

— Вы побывали в Холодной башне, мадам. И сколько вам удалось там продержаться?

— Потом мне сказали, что три недели. В этом заведении время летит незаметно, — равнодушно произнесла графиня Рейн.

— И вы подписались под своими обвинениями?

— Нет. По законам Адении имение аристократа, признавшего себя виновным, передается короне, и более достойного владельца выбирает совет. В итоге мои люди снова бы попали в рабство, а наследник Одена под новое опекунство. А опекунам редко бывают нужны наследники, поэтому они долго не живут. Хотя впрочем, не только опекунам, правда, ваше величество? — она многозначительно взглянула на короля, который прожигал ее взглядом.

— Это ложь, — отстраненно сказал Артур. — Женщина не может пережить пыток Холодной башни.

— Разубеждать вас не стану, — ответила Анна. — А знаете, вдруг взглянула она на Сокола. Это была распространенная схема в те времена. Вдове Эреман, заслужившей репутацию ветреной кокетки, предложили выйти замуж. Многие подозревали ее в отсутствии мозгов, но она быстро поняла, чем все это закончится для ее сына. Ее отказ имел печальные последствия. Герцогине Эреман удалось не попасть в Холодную башню, только потому, что в случае ее признания имение все равно перешло бы ее брату, на которого она в дальнейшем и оставила наследника провинции Осборн, будущего главу клана Соколов. Вскоре ее и ваш милорд родственник погиб при невыясненных обстоятельствах.

Эдвард стал белым почти таким же, как настольная скатерть.

— Как вам удалось миновать той же участи? — хрипло спросил король.

— Мне помогли друзья. Начальник канцелярии, которого похоронили накануне, занимавший тогда незначительный пост, проявил небывалую смелость и предъявил доказательства моей невиновности.

— Которые, конечно, вам сразу же помогли, — усмехнулся король.

— Да, — они не могли мне помочь. — Но что для меня значила его поддержка в том ледяном аду, вы себе представить не можете. Он улыбался мне, спасая не только мою жизнь, но и душу. Рискуя всем, мою сторону приняла семья военного министра, с его женой мы дружили с юности. Вот только казнить меня передумали казнь в последнюю минуту, благодаря графине Рогнеде Ронской, с которой мы выросли вместе.

— И как ей это удалось? — заинтересовался Артур.

— Она подняла бунт в трех провинциях. От замков четырех самых влиятельных вельмож королевства, среди которых был и брат короля, за считанные минуты не осталось камня на камне. Это был весомый аргумент. Меня срочно освободили и даже принесли извинения. Две провинции: Оден и графство Ронское оставили в покое и разрешили им мирно существовать по закону, а моя пустыня — графство Рейн осталась свободной.

— Почему вдруг стали претендовать и на ваши земли, на которых ничего не растет? Ночью там зима, а днем — раскаленное лето.