Отражение души

Шакал размеренным шагом прошел в свою комнату, больше похожую на сейф. Страх за свою жизнь был больше, чем любовь к деньгам, поэтому на своей безопасности он не экономил. Стены помещения были отделаны листовым железом, кроме всего прочего, исключающим прослушивание. На окнах стояли толстые бронированные стекла, завешанные тяжелыми, светонепроницаемыми шторами. Дверь, вернее две двери, были изготовлены из толстой стали и имели замысловатые замки, ключи от которых были только у него.

Вторая внутренняя дверь имела задвижку, не допускающую открытия снаружи. Здесь, в постоянном полумраке, любил проводить время Шакал. Здесь же он проводил важные совещания, когда собеседник не мог видеть отчетливо выражения его лица, а слышал лишь властный голос. Леван Тоидзе, по кличке Циклоп, был одним из тех, кто имел «счастье» беседовать с шефом в этой комнате, ибо характер поручений был всегда весьма деликатный.

Циклоп получил кличку, еще будучи прапорщиком Советской Армии. Ростом он был чуть выше среднего и в свое время попал на срочную службу в ВДВ. Потом остался на сверхсрочную. И уже, будучи прапорщиком, потерял глаз при выполнении какого-то задания. Надо сказать, учтя свои прошлые ошибки, Шакал окружил себя по большей части бывшими спецназовцами. Они охраняли его, его бизнес, выполняли различного рода поручения. Конкретные, наиболее важные дела исполняли проверенные и верные люди, и Циклоп был одним из них. Не имеющий родственников, бывший детдомовец всецело зависел от хозяина. Поэтому был верен ему как пес. Плюс, его безудержная страсть к плотским утехам, на которые требовалось много денег. Шакал вызвал его к себе, хотя сам еще не до конца был уверен в своем решении. Советников он при себе не держал, полагаясь на внутренний голос и интуицию. А пробуждение того самого голоса происходило исключительно после принятия очередной дозы наркотиков. Пока он, развалившись в кресле, пытался принять решение, по внутренней связи позвонил начальник охраны и доложил о посетителе, которого Шакал ожидал.

− Пусть зайдет, – распорядился он, не меняя своего положения. Тяжелая дверь отворилась, и в проеме появилось два силуэта. Циклоп вошел первым и не останавливаясь прошел на уже известное ему место. Дверь за ним бесшумно прикрылась.

− Здравствуй, сынок, – по-отечески поздоровался Шакал, всматриваясь в контуры лица собеседника, которые выхватывались из полутьмы приглушенным светом.

− Здравствуй, Аслан Джемалович, – отозвался Циклоп.

− Как поживаешь, дорогой?

− Спасибо, господин Аслан. Все хорошо.

− Хорошо, когда все хорошо. Рядом с тобой на столике папка. Возьмешь ее, когда будешь уходить. В ней информация. Сделать надо все громко и чисто. Для работы никого не привлекать.

− Сделаю, – с готовностью отозвался Циклоп. – Когда? Сроки?

− Я думаю, что торопиться не надо, но и затягивать нельзя, – подчеркнул Шакал.

То, что в папке – изучишь в соседней комнате и уничтожишь там же. Но, еще раз предупреждаю, персона важная и все должно быть чисто.

− Не сомневайтесь. Все сделаю в лучшем виде.

− Тогда все, иди занимайся. Кстати, твое вознаграждение в папке.

Шакал замолчал, давая понять, что аудиенция окончена. Поднявшись, он взял со столика папку и, подойдя к двери, пару раз постучал. На условленный сигнал дверь, как по команде открылась и Циклоп, почтительно кивнув головой, удалился.

− Господин Аслан, – нарушил тишину голос начальника охраны, – у вас в 16:00 встреча с генералом Суховым. Звонили из ФСБ, просили поменять место встречи.

− На что? – поинтересовался без особых эмоций Шакал.

Чем им не подходит мой отель?

− Видимо, боятся прослушки, поэтому встречу назначили на Патриарших прудах. Время не изменилось.

− Хорошо. Не вопрос. Готовь машины на 15:00.

− Слушаюсь, – отозвался начальник охраны, удаляясь.

− Шакал остался один на один со своими думами. Нет, его не беспокоило то, что он решил убрать человека, который столько сделал для его бизнеса, «Крыша» генерала МВД не раз помогала ему в решении проблем, но за все он платил деньги и считал, что никому ничего не должен. Его беспокоило другое. Он чувствовал, что в этой стране без старого, доброго КГБ, а сейчас ФСБ, скоро нельзя будет делать ничего серьезного. К генералу Сухову он подбирался уже давно и вот, наконец, тот назначил встречу. Планы у Шакала были грандиозные, и он готов был платить серьезные деньги. Однако предательское чувство страха, которое проступало откуда-то из глубины, не проходило.

«А вдруг я прерву отношения с Платоновым, а здесь ничего не получится, – думал он. – Как правильно построить разговор со старым чекистом, чтобы не спугнуть его своими амбициями? Это задача…».