Отпускник (СИ)

В доме все было заляпано кровью, кругом на полу, разводы на беленых, изрешеченных пулями стенах, даже потолок весь в бурых пятнах. Валяющиеся друг на друге тела еще дергались в агонии. Между ними, шлепая по кровавым лужам, ходила Рика, вооруженная, подобранным тут же пистолетом. Ствол к голове… бабах… еще один ари, дернувшись в последний раз, испустил дух. Хлюп, хлюп…, следующий… бабах…

Тело Никиты, освобожденное от пут, Рика подтащила к стене и оставила в полулежащем положении.

— Ну? — сходу выпалила подоспевшая Мира. — Что с ним?

— Плохо… — хмуро буркнула Рика, оторвавшись от своего дела, — отрублено левое запястье с браслетом… Три проникающих ранения в грудь, два навылет… легкое пробито, по-моему, одно в сердце. Еще ему вкололи какую-то дурь… Короче, когда я до него добралась, он уже хрипел… язык запал. Ну язык, положим, я вытащила. Но потеря крови колоссальная… в общем, сестра…

Не слушая ее больше, Мира упала рядом на колени, прямо в кровавую лужу, наклонилась над ним, зашептала в посиневшее лицо:

— Никита, миленький, ты живой? Не умирай, родненький… потерпи чуть-чуть! Тебе помогут… ну, чуть-чуть потерпи! Дышать здесь нечем… На воздух его вытащим…

— Пульса нет… — Рика растерянно смотрела на потерявшую самообладание подругу.

— Я сказала на воздух!!! — в бешенстве, крикнула ей Мира.

Та обиженно пожала плечами: "Чего орать-то?" Подхватила Никиту под левую руку. Мира взялась за правую, и они вдвоем вытащили его тело во двор. Положили в прозрачной тени уцелевшей яблони. Мира моментально стащила с себя комбинезон, оставшись в трусиках и майке, скатала его, и засунула Никите под голову.

— Воды надо… — бормотала она, сжимая ладонями его щеки, — бинты где? Лекарства? Кровь нужна! Какая у него группа? Коктейль надо вколоть. Черт! Черт! Да где же помощь? Где все? Сволочи!

— Да не бесись ты… — сказала ей Тигренок. Она стояла рядом, сунув руки в карманы, заляпанного кровью комбинезона, с угрюмым видом ковыряя землю носком своего высокого, шнурованного ботинка, — не помочь ему уже… умер он… не видишь, что ли? Не поможет коктейль… Если б хоть браслет на нем был…

***

Пыля по проселку, к дому подкатили две машины. Уже знакомый лексус и следом здоровенный внедорожник. Захлопали дверки. Пассажиры высыпали наружу и молча направились к месту схватки. Их встречал хмурый Ким. Кивнули друг другу головами, здороваясь.

— Ну что, жив он? — сходу спросил Андрей.

— Кто? — не понял Ким.

— Альфа!

— А-а… Жив пока… Вон лежит, — Ким мотнул головой, показывая.

— Это что, вы его так?! — удивленно вскинул брови Аркадий Иванович, останавливаясь над ворочающемся на грязном брезенте, в каше из собственных внутренностей, телом.

— Сам себя… Не успел я малость…

— А остальные?

— Там, — неопределенно сказал Ким, махнув рукой в сторону дома. — Кстати, если что-нибудь кушали, в дом заходить не советую… обратно может попроситься…

Андрей внимательно посмотрел на него и ничего не ответив, повернулся к своим спутникам:

— Займитесь… — он кивнул головой на тело, — надо, чтобы он прожил еще, как минимум минут сорок — час… пока вся их группа не соберется.

Черноусый оторвался от бормочущей рации:

— Трое мотоциклистов только что прибыли… Их встретили ребята. Порядок! — пояснил он, поймав вопросительный взгляд Андрея.

Аркадий Иванович, присел рядом с сутулым, поймал его безумный, полный мучительной боли взгляд.

— Ну что, Костик? Добегался? Что ж ты натворил, друг мой ситный? Что говоришь? — он наклонился к самому его лицу вслушиваясь в неразборчивое ответное хрипение. — Падлы мы? А-а… Козлы и суки?.. Ну, что ж Костик, ты всегда был грубияном. Вколите ему обезболивающее, что ли…

Андрей, с еще двумя спутниками, меж тем, направился к девушкам. Мира так и сидела в безучастной позе, что-то бормотала, прижимая к груди голову Никиты и тихонько раскачиваясь из стороны в сторону. Рика сидела рядом, на крыльце дома. Она спустила верхнюю часть комбинезона и теперь пыталась самостоятельно перевязать кровоточащую царапину на предплечье, время от времени, сумрачно поглядывая на вновь прибывших.

— Помочь чем-нибудь можно? — спросил ее Андрей, показывая рукой на Никиту.

При звуках его голоса, сидевшая к ним спиной, Мира, резко развернулась. Глаза ее расширились от удивления.

— Климонтович?!.. так ты живой? — она осторожно опустила голову Никиты на тряпичный валик, и медленно стала вставать, удивление в ее взгляде быстро менялось на ярость. — Помочь, говоришь? Так ты, значит, все продолжаешь свои эксперименты, ученый хуев? Ты его подставил? Подставил, да? Сволочь!