Отпущение без грехов

– Что делать, – ответил Игорь. – Только такой печальный результат может отвлечь неприятности от нас всех. И ты же понимаешь, что у Кати была возможность так поступить. И этот ужасный поступок с избиением ребенка. Выходка с видео могла быть истерическим следствием.

Следователь был доволен. Скандальное дело без особых усилий складывалось и завершалось как по нотам. Главное, народ такой приличный, что судье не придут в голову никакие сомнения. Настроение было таким хорошим, что он постоянно вступал в воспитательные беседы с Катей:

– А ты от их бабок варежку открыла. Решила, что ты для них что-то значишь. И пацану можешь нос разбить, и с хозяином шутку выкинуть. Не за то место он кого-то подержал. А у этого места такой папаша, что он и твоего хозяина может выгнать. Или ты этого хотела? Между нами признайся, не для протокола. Ладно, можешь молчать. Твое признание не так важно. Хозяйка уверена, хозяин и кухарка показали, что допускают, что только у тебя и была такая возможность, когда все на работе. Юрист Смирнов будет присутствовать на опросе мальчишки, который вряд ли тебя сильно любит после того, как нос разбила.

Все, что чувствовала, что видела вокруг себя Катя, – это было черное, страшное, вселенское предательство. Вся враждебность и ненависть мира против нее одной.

Она уже давно не могла плакать. Заставляла себя что-то глотать, чтобы не валиться с ног и ухаживать за мамой. По вечерам тупо и напряженно смотрела на полки аптечки, забитой мамиными лекарствами. Если все это выпить сразу, если потом капельку потерпеть… И от окон она себя оттаскивала: так еще проще – просто улететь. Она никому не нужна, кроме мамы. Она для всех и навсегда ужасна, преступна, порочна. Ее нельзя брать на работу, допускать к детям. Ее место – страшная тюрьма, и это без вариантов. Но надо пока терпеть и жить. Есть ответственность. И есть любовь и жалость. Это не погибло в таком кошмаре.

Катино сердце разрывает жалость к маме. Что будет с ней?

Они приехали на встречу в кабинете следователя живописной и внушительной группой. Шикарная Ирина в черном строгом и эффектном костюме, Петя, тоже в красивом костюмчике, умытый до блеска. Юрист Смирнов со своим высокомерным и значительным видом, врачи, психолог, педагог. Всю эту свиту отбирала Ирина.

– Должна предупредить, – заявила она следователю. – Ребенок потрясен, он в принципе очень ранимый. Поэтому не станет отвечать на вопросы чужих людей. Мы с вами согласуем вопросы, и я буду задавать их Пете сама. Вас устроит?

– Да без проблем.

Потрясенный ребенок с большим интересом разглядывал все вокруг. Перед разговором потребовал колу и печенье. Спросил у следователя:

– У вас есть пистолет?

– Ну, есть, – не очень охотно ответил следователь.

– Покажите.

Понадобилось время, чтобы настроить Петю на диалог. Ирина начала задавать четкие вопросы. Максим смотрел на уверенное, довольное лицо мальчика.

Он знал, что тот выучил ответы. И вдруг… Он не сразу поверил тому, что слышал:

– Петя, – говорила Ирина, – вспомни, что ты рассказывал дома. В тринадцать двадцать ты всегда ешь в столовой первое блюдо. На стене перед тобой большие часы. Ты помнишь, какое там было время?

– Да. Двадцать минут второго.

– Потом.

– Потом Маша принесла котлету с цветной капустой. Было полвторого. Маша сказала, чтобы я правильно жевал.

– И ты видел дверь папиного кабинета?

– Да, видел.

– Расскажи нам, кого ты видел. Кто вышел из папиного кабинета?

– Тебя, мама, – спокойно сказал Петя. – Ты вышла из папиного кабинета, я из-за этой котлеты не успел тебя позвать, ты быстро ушла. Ты была в таком красном платье с черными пуговицами. Когда я доел, мы с Машей тебя не видели.

– Петя, ты в своем уме? Что ты говоришь?

– Это правда, мама. Ты сама говорила, что надо говорить правду.

– Где в это время была Катерина Семенова? – буркнул грубо и требовательно следователь. – Отвечай, Петр.

– Катя была в детской. Когда я пришел, она лежала на диване. Сказала, что заболела, наверное. Мы еще немного читали, я рисовал… Потом она позвонила папе, чтобы отпустил.

Через два часа в квартире Зиминых висел терпкий запах сердечных препаратов, суетился домашний врач, он один и мог заходить в комнату Ирины.

Петя с расслабленным видом человека, который вернулся после тяжелой работы, поедал, полулежа на диване, особые блюда, которыми Маша восстанавливала его утраченные силы.

– Что это было? – растерянно спрашивал Игорь у Максима. – Петя показал на Иру? Не могу поверить. Он же разучил дома все ответы.

– Поверь, – улыбнулся Максим, в его глазах зажегся насмешливый огонь. – Парень сыграл по своим правилам. Ты же все время жаловался на то, что он неуправляемый. А Ирина слишком откровенно взялась им управлять. Он сделал свой ход. Я даже зауважал его. Кстати, все подтвердилось. Ирина именно в это время уезжала с работы, была в красном платье с черными пуговицами. Алиби нет именно на то время, когда выложено видео. Сейчас проверят камеры видеонаблюдения рядом с вашим домом, все подтвердится, я уверен. Я в принципе ни минуты не сомневался.