Отныне я – странник

— Мин херц, только что, без боя взяли оба Шведских пехотных батальона, которые остались для прикрытия отхода своего короля! Они улеглись на ночлег: а наши воины подкрались к ним, вырезали охрану, а остальных пленили — прямо тёпленькими вязали! У нас опять виктория! …

Неизвестно, что было самым весомым аргументом: толи страх попасть в застенки к Ромодановскому, толи победа возле чудского озера. Но, через неделю стало приходить пополнение, а вслед за ними и полки, которых так не хватало для преследования врага. Гаврилов, не теряя времени, приступил к муштре рекрутов — используя недавнее поле боя как полигон (оно было уже полностью убрано — погибшие захоронены, оружие собрано). Видя, как Юрий гоняет на эти занятия своих солдат, Романов в приказном порядке заставил все собранные подразделения заниматься тем же самым. По тому же указу, Псковский стрелецкий полк был полностью перевооружён трофейными мушкетами и под личным командованием царя и его приближённых офицеров, изучал азы строевой службы по новому уставу (иноземного строя).

Хватало забот и интендантам капитана Емельянова. Они не только копали новые землянки для новоприбывших, но и проверяли и по необходимости восстанавливали трофейные пушки (по необходимости устанавливая их на новые лафеты). Юра иногда сомневался, удаётся ли Силантию Феофановичу спать. Везде, где это только было возможно, было слышно его недовольное ворчание, и мелькала его худощавая фигура. Но надо признать, всё это работало на результат. Этот проныра — в хорошем смысле этого слова, договорился с купцами, и они привезли ему большой количество оранжевого сукна и всего необходимого. И в скором времени, все выжившие стрельцы из числа штрафников, щеголяли в оранжевых мундирах европейского образца, на которых красовались офицерские пояса (вдобавок к этому они получили у Гаврилова жалование — что немного прибавило им настроения попорченного тем, что их заставили сбрить бороды). Это конечно обошлось Гаврилову в копеечку: но он за это был не в обиде. Правда, не обошлось без недоразумений — из-за отсутствия новой формы, рекруты Чудского полка, носили стрелецкое обмундирование — которого в обозе было в избытке, и царь согласился на время боевых действий «закрыть на это глаза».

Глава 21

Прошло ещё три недели. За это время, была восстановлена вся трофейная артиллерия; прибыло в достаточном количестве пехоты и кавалерии, вследствие чего, стало слишком накладно кормить сильно «выросшую» — бездействующую армию. И вот, настал день, когда маховик военной машины хоть со скрипом, но начал набирать обороты. Войско медленно двинулось на север: оно шло в окружении обозов принадлежащих торговцам, которые знали, как и на чём можно поживиться на войне. Сейчас, они втридорога продавали продукты питания тем воинам, в полку у которых не было налажено должное снабжение. А когда появятся первые ценные трофеи: то они будут скупаться за бесценок — чтобы затем принести купцам неплохие барыши при перепродаже. Но без этих дельцов, у нерадивых командиров может начаться голод: поэтому и царь, и Гаврилов делали вид, что не замечают этих паразитов, снующих под ногами: и выискивающих где что плохо лежит.

Служивые, вынужденные перебиваться с хлеба на воду: с завистью смотрели на Петровских гвардейцев, у которых, как и воинов, подчинённых Гаврилову постоянно была горячая пища (её готовили в специальных котлах, поставленных на сани). Продукты для её приготовления постоянно пополнялись из магазинов, — которые были распределены по всему пути следования. Все только диву давались. — «Как это всё можно было заранее запасти и спрятать? А самое главное, как эти запасы не обнаружили Шведы, когда они шли на Псков?» Но, всем этим вопросам было суждено замолкнуть, когда в один из вечеров к общевойсковой колонне подъехало несколько обозов со свинцом, огненным зельем, шестью мощными стенобитными пушками и ядрами к ним. Это поразило даже царя: Пётр не поверил докладам и вскоре объявился сам возле прибывших возов — желая всё увидеть своими глазами.

— Ну, Гаврилов! Ну, кудесник! — Восторженно восклицал самодержец, внимательно осматривая каждое орудие. — Ты где такую красоту раздобыл?! … Знаю, знаю, можешь не отвечать! … Это твои егеря, у Карлуши отняли! — Правильно я говорю?!

Романов говорил, не переставая обстукивать и поглаживать тяжёлые пушки: которые полностью завладели его вниманием.

— Ты не представляешь: какой ты мне подарок сделал! И как он пригодится, когда мы будем крушить крепостные стены! Вот только жаль что калибр у всех неодинаковый: намаемся мы с ними! Что же ты так оплошал?! А!?

— Так Пётр Алексеевич, все претензии адресуйте шведам. — Сдержанно улыбаясь, ответил Юрий. — Что у них было: то мои орлы и взяли, — выбирать было не из чего!

— Вот здесь ты неправ! — Хитро улыбаясь, ответил царь, задержавшись перед одной из пушек. — Хоть выбор был и не велик, но в этой недоработке виновны не шведские мастера, а Английские! Видишь клеймо — пушки их производства, да и отлиты они были очень давно. Старьём торгуют джентльмены!