Отныне и навсегда

– О, – она легко коснулась книги Уолтера Мосли, еще не упакованной Лори, – никак руки не доходят до этого романа. Поделишься впечатлением, когда прочтешь, хорошо?

– Обязательно. Приходи в гостиницу – заглянешь внутрь, сама все увидишь.

Губы Клэр раскрылись в улыбке.

– Мы подсматриваем в боковые окна.

– Просто зайди с черного хода.

– Правда? Мне давно хотелось, но, насколько я поняла, ты не любишь, когда под ногами путаются посторонние.

– Вообще да, но… – Договорить Бекетту помешал звон дверного колокольчика: в магазин вошли две супружеские пары. – Ладно, мне пора.

– Приятного чтения, – на прощание пожелала ему Клэр и повернулась к покупателям: – Чем могу помочь?

– Мы осматриваем местные достопримечательности, – сообщил один из мужчин. – У вас есть что-нибудь об Энтитеме?[7]

– Да, конечно. Идемте, я покажу.

Клэр повела мужчину за собой, в то время как его спутники стали осматриваться в магазине. Бекетт проводил Клэр долгим взглядом, когда она проследовала с посетителем мимо и спустилась по короткому лестничному пролету в пристройку.

– До свидания, Лори.

– Бек? – окликнула его та.

Он остановился, держась за дверную ручку.

– А книги? А твой кофе? – В одной руке она держала пакет с книгами, в другой – кофе в бумажном стакане «на вынос».

– Ах да. – Бекетт рассмеялся и покачал головой. – Спасибо.

– Не за что.

После ухода Бекетта Лори тихонько вздохнула: «Интересно, а мой парень смотрит ли когда-нибудь вот так мне вслед?»

* * *

Клэр вышла через заднюю дверь магазина и отправилась на почту, толкая перед собой тележку с книгами, предназначенными для отправки. Обогнув посыпанную гравием парковку, она на мгновение задержалась и сделала глубокий вдох – в лицо подул прохладный ветерок. Ей показалось, что собирается дождь; по крайней мере, она на это надеялась. Здорово, если пройдет хороший ливень и избавит ее от необходимости поливать из шланга сад и горшки с цветами во дворе. Если не разразится гроза, Клэр позволит мальчишкам после ужина побегать по лужам, сжечь часть калорий. Потом она их как следует отмоет и, поскольку на сегодня запланирован вечерний киносеанс, приготовит попкорн. Нужно посмотреть по графику, чья очередь выбирать фильм.

Графики, как убедилась Клэр, помогают уменьшить количество ссор, жалоб и потасовок между тремя сорванцами, когда те решают, с кем лучше провести время: с Губкой Бобом, Могучими Рейнджерами или героями «Звездных войн». Конечно, полностью свести на нет ссоры и потасовки не под силу даже графикам, однако с их помощью уровень конфликтов можно считать терпимым.

Клэр сдала посылки, несколько минут поболтала с начальницей почты. Увидев, что движение на 34-м шоссе довольно оживленное, вернулась на площадь, нажала кнопку светофора и стала ждать разрешающего сигнала.

Время от времени ей приходила в голову мысль о том, что она – как минимум с географической точки зрения – находится в начальном пункте, то есть фактически не сдвинулась с места. «А между тем вокруг все изменилось», – подумала Клэр, разглядывая широкое полотнище брезента, которое закрывало строящийся отель. И продолжает меняться.

Она покинула Бунсборо в девятнадцать, сразу после замужества. Совсем молоденькой – так ей казалось тогда. Переполненной радостным волнением, надеждами, любовью. Перспектива уехать в Северную Каролину и начать семейную жизнь с Клинтом в качестве офицерской жены ее ничуть не пугала.

«Я не ударила в грязь лицом», – отметила Клэр. Обустроила дом, совмещала ведение хозяйства с работой в книжном магазинчике и каждый день торопилась домой, чтобы приготовить ужин. О том, что беременна, узнала всего за несколько дней до того, как Клинта отправили в его первую командировку в Ирак.

«Тогда впервые стало по-настоящему страшно», – вспоминала Клэр, шагая в сторону «Весты». Но в те времена страх улетучивался под напором буйного юношеского оптимизма и радости ожидания малыша. Своего первенца она родила дома, в Мэриленде, едва ей сравнялось двадцать. Затем вернулся Клинт, и они уехали в Канзас. Впереди у них был почти год. Лиам родился во время второй военной командировки Клинта. По возвращении он стал великолепным отцом обоим мальчикам, однако война забрала его жизнерадостность и звонкий, раскатистый смех. В последний раз целуя мужа перед расставанием, Клэр еще не догадывалась, что опять беременна.

В тот день, когда ей вручили флаг с гроба Клинта, Мерфи впервые шевельнулся у нее под сердцем. «И вот, – думала Клэр, открывая стеклянную дверь, – я снова в родном городке. Теперь уже навсегда».

Она специально рассчитала так, чтобы прийти сюда во время затишья, в промежуток между обедом и ужином. Там и сям за гладкими столами из темного дерева сидели одиночные посетители, кабинку в дальнем углу занимала семья: муж, жена и ребенок – не местные, обратила внимание Клэр. Кудрявый карапуз сладко спал, раскинувшись на красных подушках.

Молодая женщина приветственно помахала рукой Эйвери, намазывавшей тесто для пиццы соусом. Чувствуя себя как дома, Клэр взяла с подноса бокал лимонада и подошла с ним к стойке, за которой хлопотала подруга.