Отмщение

В конце концов Одель позволила Си убедить себя в том, что все хлопоты в этом деле он возьмет на себя, а Одель будет лишь молчаливым свидетелем. Главное, подчеркивал Си, чтобы Одель не болтала чепухи. Одель чувствовала себя оскорбленной и одновременно испытывала облегчение — как хорошо, что на свете есть кто-то, кто готов снять с твоих плеч тяжкое бремя. Ведь она все-таки женщина, ей нужен, очень нужен мужчина, на которого можно опереться. И вот такой мужчина у нее теперь есть. Этот мужчина — Си.

И вот Одель в Анн-Арборе. Какие здесь охватывают ее чувства? Прежде всего сострадание к этой миловидной, по растерянной девочке, которую зовут Грэйс. Грэйс не кто-нибудь, а Паттерсон.

— Вы на самом деле не Паттерсон, — заметила ей Одель как можно более добрым тоном.

— Тогда я Грэйс Мэндлин. Но я не верю вам.

Одель внимательно рассмотрела ее. Тоненькая молоденькая девушка, впечатлительная, субтильная. Одель всегда обращала особенное внимание на девушек с таким телосложением. Она и сама когда-то хотела так выглядеть, но это ей плохо удавалось. Это, наверно, из-за того, решила для себя Одель, что я по натуре женщина плотного телосложения — круглое лицо, большие груди, широкие и объемистые бедра. А у Грэйс даже прическа такая же, как у девочек — длинные и неуложенные волосы.

На трех нежданных гостей Грэйс смотрела с явной тревогой. Сразу видно было, что она не просто в затруднении — она ошеломлена. Она напоминала дрожащего зайчонка, внезапно выхваченного из темноты ярким светом прожектора.

— Что вы имеете в виду, когда говорите, что были за ним замужем? — безуспешно пыталась понять Грэйс.

Одель изящно сняла перчатки, положила их на колени.

— Мы поженились с ним, когда вместе учились в Корнелльском колледже, — начала объяснять Одель. — Он совратил меня, взял меня замуж, сделал беременной. Разве он никогда не говорил о Юлии, нашей с ним дочери?

У Грэйс от потрясения отвисла челюсть. Казалось, вот-вот ее хватит удар.

— Не верю, — вымолвила она. Естественно, легко ли ей было поверить в такое? Если бы то, что сейчас сказала ей эта женщина, действительно оказалось правдой, то тогда…

— Юлия родилась в 1963 году, — продолжала Одель. — Хотите взглянуть на ее фотографию? Одель открыла сумочку, достала карточку. — Впрочем, Том не видел свою дочь с 1965 года, с того момента, как он сбежал от нас, сняв перед этим с нашего общего счета в банке все деньги. И я ничего не слышала о нем до недавних пор. Так бы я до сих пор пребывала в неведении, если бы случайно не наткнулась на его очень занятную статью по вопросам демографии в журнале «Общество сегодня».

— Он готовится защитить диссертацию, — выдавила из себя Грэйс.

— Как мило.

— Мне надо позвонить. — Грэйс встала.

— Не спешите, — вмещался в разговор адвокат Вэйн Харрис и повернулся к Си и Одель: — Ни к чему, чтобы он узнал, что мы его обнаружили. Кто знает, не сбежит ли он снова?

— Я не собираюсь звонить Тому, — сказала Грэйс. — Я хочу поговорить со своим отцом. Он подскажет мне, что надо делать..

Одель растрогалась. Бедная девочка! Она такая юная, такая глупышка, ну точь-в-точь как сама Одель в пору влюбленности в Тома Паттерсона.

— Я пойду с ней, — вызвалась Одель.

— Нет, лучше подождем, пока придет Паттерсон, — возразил Си.

— Си, но у кого же еще она сможет найти поддержку? Мы не можем оставить ее в беде одну. Я слишком хорошо помню, как переживала, когда это случилось со мной. — Одель встала, взяла Грэйс за руку и проводила ее вниз по лестнице к междугородному телефону-автомату.

На всякий случай Одель вначале узнала у Грэйс номер телефона, осведомилась в справочной, действительно ли этот код относится к городу Гранд-Рапидс, и только потом попросила телефонистку соединить ее с этим номером. У Одель засосало по ложечкой, когда она выслушивала горькие излияния Грэйс отцу.

— Папа едет сюда, — со слезами на глазах сказала Грэйс, повесив трубку.

— Не горюйте, ваш брак не действителен. Радуйтесь, — утешила ее Одель, ласково убирая ей с лица волосы.

— Я такая дура.

— Мы женщины, — пожала плечами Одель.

Они поднялись обратно в комнату с намерением дождаться прихода Тома — устроить подлецу засаду. Грэйс точно не знала, когда он придет. У него «так много работы со студентами» — эти его слова Грэйс теперь понимала иначе.

Через три часа послышались шаги по лестнице.

— Это он, — шепнула Грэйс, соблюдая конспирацию.

Одель встала, готовая убить проклятого кобеля.

Ничего не подозревающий Томми Паттерсон открыл дверь и с улыбкой вошел в свою комнату.

Сияющая улыбка молниеносно сменилась удивлением, удивление стремительно переросло в панику. Он круто развернулся и собрался было задать стрекача, но Си вовремя схватил его и развернул обратно, заломил ему руки за спину. В дело вступила Одель — грациозной походкой на высоких каблуках она подошла к Тому и врезала ему ногой по яйцам.