Больше в яме ничего не было. Поэтому я подхватил «Таймыра», чувствуя лишь легкое напряжение, а, на минуточку, он весил килограмм под двести, и пошел обратно на станцию.
Сгрузил его в боксе, стараясь пока не приглядываться и не расстраиваться от его повреждений и метнулся обратно к датчикам. Все там быстро поменял — ничего и никого не встретив. Видимо, на сегодня моя охота закончилась.
Через пару часов я вернулся на станцию, убедился, что все работает, а нужные данные загружены и отправлены. Хотел уже идти готовить ужин, но пришел вызов от профессора.
— Алекс, ты на связи? — знакомый голос раздался из динамиков компьютера.
— Да, Профессор, я тут, — какой кайф все-таки хоть с кем-то разговаривать, а это я тут всего-то второй день.
Мы немного поговорили о моей жизни на станции. Но больше всего его интересовали только что переданные мной данные.
— Один показатель мне тут не нравится, — заявил Симонов. — На первый взгляд, не критично, но он растет. Плюс к этому мы получили информацию о краулерах. Они начали миграцию раньше времени.
— Ммм, и они мигрируют, когда чувствуют избыточное излучение, верно?
— Именно! С севера идет что-то непонятное и, скорее всего, опасное. Я, конечно, хочу ошибаться, но как бы не повторилось то же, что и в девяносто восьмом.
— Что я могу сделать тут на месте, профессор? — я не сразу переключился, какой девяносто восьмой он упоминает. Если тысяча девятьсот девяносто восьмой, то я еще пешком под стол ходил, хотя тряхнуло тогда моих родителей изрядно. А если две тысячи сто девяносто восьмой — то в этот год с лица земли исчезло две станции (сороковая и сорок первая), попав под выброс обезумевших монстров Мерзлоты.
— Судя по всему, краулеры пройдут недалеко от станции. Таймырчик там мой еще жив? — голос профессора потеплел. — Я ведь на нем начинал, помнишь?
— Да, что с ним сделается-то? — я пожал плечами и удивленно улыбнулся.
— Вот и чудненько, сможешь сделать завтра?
— А куда я денусь-то с подводной лодки? — отозвался я, вспоминая все что знаю о краулерах — одной из немногих миролюбивых форм жизни в Мерзлоте, похожие на живые камни. — То, есть да!
— Спасибо, все координаты и инструкции я тебе отправлю по почте. И это, не отморозь там себе ничего, — хитро подмигнул профессор.
Глава 8
Еще до завтрака, точнее, пока он готовился, а потом и во время него не вылезал из «википедей», форумов механиков и техников (не владельцев — такие просто нанимали тех самых техников). Искал любую информацию об эксплуатации Ориджиналов, в частности, как быть во время долгих походов, а то туда-сюда не набегаешься.
Нашел опцию — что-то типа консервации, когда оператор отключается, то дроид переходит в режим «хамелеон в анабиозе» — не я придумал, такой сленг на форуме использовали. То есть маскируется под окружающую среду и снижает расход энергии практически до нуля.
У моего такой режим был, что для меня было более чем актуально. Даже не ради задания профессора. Сидеть в секторе «Эхо» с таким дроидом, это как на «Феррари» в деревне ездить.
Я быстро позавтракал, не отказав себе в сладком чае с «Юбилейным» печеньем. Удивительное дело — столько лет уже «Юбилейному», а вкус не меняется. Как первый раз его изобрели в честь трехсотлетия Романовых, как потом в союзе национализировали, как потом китайцам продали и как потом назад возвращали, кстати, тоже «Майтен» производство перекупил, а вкус не меняется.
Перед выходом я решил снабдить своего Ориджинала верным другом и запрограммировал спота таким образом, чтобы он все время был поблизости. Нормально управлять ими одновременно я не смогу, но настроить автопилот с конкретным курсом — это пожалуйста. И прицепить дополнительные контейнеры, по типу седельных сумок, тоже можно. Что я и сделал перед выходом. У меня же «Феррари», а не «фура».
Все, я готов. Ввел координаты предполагаемой встречи с краулерами и надел шлем.
Не знаю, получение ли это второго уровня или подсказки по ходу появлялись, чтобы сразу не грузить пользователя, но текст на экране загрузки изменился. А почему бы и нет? Подумал я и выбрал «да». И завис, придумывая, чтобы написать.
Кажется, придумал, пощелкал по виртуальной клавиатуре и перезагрузился.
Пусть баловство, но более удачливого напутствия в моей жизни еще не было. А баклан — это не только ценный мех, то есть перья, но и устаревшее название хулигана. Вот и похулиганим!