Отмороженный 6.0

Не отключайтесь, айл би бэк после рекламной паузы…

Я вышел из операторской и застал всю команду в гостиной. Посмотрел на часы — около пяти вечера. Время в синхронизации убегало слишком стремительно, и я не всегда контролировал его бег.

Когда я появился на пороге, все как по команде обернулись в мою сторону.

— Ну что?

— Как там?

— Кто-то выжил?

— В сводках передают, что там полная жесть! Официальная версия — налет банды контрабандистов.

Раздались возгласы со всех сторон. Боб вскочил с дивана и тут же бросился что-то смешивать.

— Роберт! Стой! Достань лучше пивка. Уже не могу потреблять твои целебные смеси, — остановил я своего друга. Боб замер с блендером в руках. Нехотя отставил его в сторону и полез в холодильник.

— Оу! Вот это дело. И нам достань, — подхватил мою идею Джейк, поднялся с дивана и поспешил на помощь Бобу.

— Ну? Кто это был? — спросила Эбби, которой не терпелось узнать подробности.

— Похоже, чья-то разведка, то ли английская, то ли американская. Отец Боба в курсе.

Роберт, тащивший в руках четыре бутылки пива, удивленно посмотрел на меня поверх очков.

— Отец? При чем здесь он?

— Получается, что ограбить хотели его, — ответил я и пересказал своей команде историю со зверьком. — Боб, а он у тебя простой бизнесмен?

Боб скривился, неопределенно пожав плечами.

— Больная тема, но ни деталей, ни доказательств у меня нет.

— А я так и знала, что ваша стриптизерша рано или поздно затянет вас, куда не следует, — вынесла свой вердикт Эбби.

— Стриптизерша? — воодушевился Джеймс.

— Стриптизерша-дроид, но это другая история, — прервала его женщина и сделал большой глоток пива из своей бутылки.

— Оу! А у вас тут весело! — подхватил его брат-близнец.

— Обхохочешься, — подвела Эбби итог нашей беседе.

Австралийцы, как всегда, хотели деталей, особенно в части нападения и драк. Так что мне пришлось вернуться к описанию событий. Но момент с телепатической атакой зверька и Рэйчел заинтересовал даже Эбби.

Мы засиделись допоздна.

— Робби, ты кое-что забыл, — сказала Эбби, поднимаясь со своего места и собирая пустые бутылки со стола.

— Что? — переспросил Боб.

— Пожелать своей спящей красавице спокойной ночи.

Роберт покраснел до самых кончиков ушей и тоже встал с дивана. По всей видимости, это было ежедневным ритуалом, в курсе которого была вся команда. Ну кроме меня. Я иногда не помнил, как оказывался в собственной кровати, так что не отслеживал, чем тут кто занят в свободное от работы время.

На следующее утро я встал в девять. После тренировки прогулялся в скафандре по Мерзлоте, позавтракал и поднялся к Татьяне. Пора было нам уже нормально поговорить. Встретил Мерфи, который был уже практически на чемоданах, и получил разрешение на сложные разговоры.

Девушка уже неплохо адаптировалась к окружающей действительности. С аппетитом поглощала смеси, делала в кровати упражнения, которые ей были показаны, и даже начала немного разговаривать.

Да, заикаясь и подбирая слова, иногда проглатывая целые слоги, но все же это уже была членораздельная речь, а не просто мычание.

Я провел с Татьяной часа три.

Зашел издалека и снова пересказал ей все, что случилось со мной, и попытался объяснить, что жизнь после «разморозки» вполне себе ничего. Иногда даже интересней прежней. По крайней мере, в части науки и технологий мир точно здорово шагнул вперед.

Татьяна слушала с интересом, я даже напрягся, вдруг у нее с памятью проблемы. Но вопросы задавал новые. Долго молчала в перерывах, что-то переваривая. А потом ее все-таки накрыло. Как будто замерла, а потом расплакалась, параллельно причитая, что больше никогда не увидит свою семью.

Здесь мне нечего было ей возразить. Да и плохой из меня утешитель, так что просто остался сидеть рядом. Мерфи, вертевшийся рядом, предложил дать Татьяне успокоительное, но девушка отрицательно помотала головой. Тут ее можно было понять, належалась уже в бессознанке.

Когда она вытерла слезы, то попросила поподробнее рассказать о том, как и где ее нашли. Тут в нашем разговоре и появилась тема фоггеров. Мой рассказ явно ее встревожил. Вцепилась руками в одеяло и потянула его на себя.

Я притормозил, стараясь подбирать слова и не нагнетать. Пытался узнать, помнит ли она что-нибудь о том, как была в Мерзлоте.

Однако, кроме символов, который девушка постоянно рисовала, она ничего не помнила. Темнота, пустота, очертания монолита и вертящиеся по кругу непонятные символы. Ощущение беспричинной тревоги и смутные силуэты. Вот и все, что подбросила ей память. Ни слова о том помещении, которое в ее воспоминаниях увидел я.

Я предложил Татьяне выбор — как только она окончательно поправится остаться на «Тридцать седьмой», переехать в Вавилон или даже на Большую землю. Был уверен, что мне удастся договориться с Симоновым, или на худой конец с Лэйном, чтобы обеспечить Татьяну жильем и работой и гарантировать ей минимальную безопасность.