Отмороженный 5.0

Что эта за хрень? О каком сознании мне тут сигнализируют? Откуда оно взялось вообще? Неужели та черная коробочка, которую на меня прилепили? Я попытался потыкать все доступные мне кнопки, чтобы остановить процесс установки, но система Ориджа была неактивна.

— Искорка⁈ Что происходит? Это вирус? Откуда он?

«Цифровой носитель сознания мы получили от Снежаны, а активаций началась после драки в шахте, — скрипучим голосом, будто ее саму колбасит, протянул дрон, — Это предположение, прости, но мне не хватает данных. Я не распознала файл».

Если у дронов бывает отчаяние, то, кажется, я первый раз его услышал. Получается, что Снежана его откуда-то украла. За это ее и прибили. Зато теперь понятно, о каком чужом Оридже шла речь. Хотя сейчас уже нет разницы — по-любому отжимают Ориджа.

— Ну, это мы еще посмотрим, — я стиснул зубы от неожиданной боли в затылке, словно защемило что-то.

Резко защемило и полегчало, будто вправилось. И теперь стало хорошо. Я ощутил легкую вибрацию в голове. Даже немного приятную. Как будто массажное кресло включили на самый легкий режим. Мне тут же захотелось расслабиться и перестать беспокоиться о ползущем вверх прогресс-баре.

Стоп! Это какой-то аналог яда, как у пауков, которые парализуют и дурманят свои жертвы.

Никаких «расслабиться»! Скомандовал я сам себе и усилием воли вернул свое внимание в Ориджа и к пресловутой шкале загрузки. Дроид все также сидел в кабине транспортника. Я попытался вылезти из машины, но тело уже слушалось как будто бы с задержкой. Словно пинг взлетел выше нормы и тело движется урывками. Из кабины я просто выпал и распластался на полу.

Система вела себя еще хуже — все опции просто заблокировались. Даже мысленный курсор, который можно было при желании сделать видимым, просто мигал посередине и не реагировал, будто у моей «мышки» батарейка села.

— Значит, мы пойдем другим путем…

Так, если сейчас во мне запущено развертывание чего-то чужеродного, и система отключена, то единственное, что я могу этому противопоставить — это мое собственное сознание. Оридж и Мерзлота мне в помощь. Хотя насчет Мерзлоты я не был так уверен.

Пока все, с чем я тут сталкивался, приводило меня к мысли, что Мерзлота играет сама по себе.

Я попытался успокоиться и отпустить все свои «человеческие» мысли, как проделывал это много раз во время «оживления» мастер-схем или открытия дверей с символами. Как проделал это в самый первый раз, когда нашел во льдах Ориджа и притащил его в гараж на «Сорок вторую».

Как сделал это еще раньше, когда засыпал под глубоким снегом, в первый раз соприкоснувшись с Мерзлотой.

Отмахнулся от Эбби, которая что-то бубнила встревоженным голосом.

Отключился от системы, не разрывая синхронизацию.

И сосредоточился на символах, которые были в подсознании, стараясь почувствовать среди них защитные, а еще лучше атакующие.

Перед глазами потемнело.

Экран Ориджа погас.

А, возможно, я уже сам потерял сознание. Причем потерял в прямом смысле слова — оно покинуло мозг, отринув критическое мышление и заменив его на галлюцинацию.

В видении появилась бегущая строка с индикатором установки, установленном на кухне.

Ого, а Боб классно оборудовал автодом! Наверняка он сейчас копошится на кухне.

— Эй, Боб, — бодро позвал я.

— Да, дружище, — отозвался Роберт, но тоже откуда-то издалека.

На кухне его не было. Картинка резко сменилась, приняв очертания «тридцать седьмой». Парковка у входа на свежем воздухе. И Боб, который выходил ко мне из гаража. Без скафандра, в коротких шортах, шлепанцах и белом полотенце, накинутом на плечи.

— У нас есть еще минута, чтобы отдохнуть, — проговорил Боб, вообще не парясь, что одет не по погоде. — Давай выпьем пивка и обсудим дежурства.

При этом очертания Боба стали отчетливее, но ближе он не подходил.

Я попытался покрутить головой. Может, сейчас, сделаю простые физические действия и как-то приду в себя? По крайней мере, это всегда срабатывало.

Отпустило лишь на секундочку. Мозг включился, выдал версию, что образ Боба в таком виде символизирует очищение моего сознания. Отринул заботы, стал чистым листом.

Окей, меня устраивает. Даже белым листом можно неслабо так кого-нибудь порезать.