Отмеченная полночь

Я была аспиранткой. Я могла распознать оттягивание за версту.

Зачем стоять возле Дома? Зачем медлить с возвращением к мужчине, который любил меня? Затем, что я чувствовала себя настолько уязвимой. Эмоционально раздетой догола, потому что вампир, который напал на меня, снова вернулся. У меня было такое ощущение, будто я стою обнаженной перед прожекторами, не видя зрителей, но зная, что они там.

И это еще не все. Я чувствовала, что потерпела неудачу, потому что позволила ему уйти. Да, это случилось из-за того, что я спасала жизнь ребенка, но это все же мучило меня. Он все еще был где-то там. И он не уйдет.

Безусловно, я могла постоять за себя. Постою за себя, когда неизбежно встретимся снова. Ну а пока было ожидание. Было ощущение незащищенности.

Оно отправило меня назад к Дому, к забору и воротам.

Сегодня охранниками были две человеческие женщины, которых я раньше видела в карауле. Одна была высокой и длинноногой, с бледной кожей и копной светлых волос. Другая была пониже и более фигуристой, с сильным телом и темной кожей, ее темные волосы были собраны в тугой пучок.

— Дом находится в состоянии боевой готовности, — сказала Лив, охранница повыше.

— Ага, — проговорила я, глядя на внушительное каменной здание. — Это моя вина. Проблемы были?

— На самом деле, все довольно тихо, — ответила Валери, охранница пониже.

Я кивнула.

— Мне нужно идти внутрь. Берегите себя.

Они кивнули и открыли ворота ровно настолько, чтобы позволить мне войти. Во второй раз за сегодняшний вечер я слышала, как они работают. Только в этот раз я находилась с противоположной стороны.

Сегодня в фойе было три просителя — мужчина и две женщины. Их взгляды метнулись ко мне, когда я вошла, а затем вернулись к телефонам, в которые они смотрели, чтобы скоротать время.

Я кивнула Послушнику, который работал за столом, когда проходила мимо, затем подошла к кабинету Этана. Я на мгновение остановилась у открытой двери, собираясь с силами, и зашла внутрь.

Этан стоял перед окнами, засунув руки в карманы своего черного костюма, спиной ко мне. Малик стоял справа от него, держа в руках пачку бумаг.

Оба оглянулись, когда я вошла, увидев разорванную одежду, кровь. Магия, которая вылилась в комнату, была дурманящим коктейлем облегчения, гнева и Мастерского раздражения.

Этан посмотрел на Малика, который кивнул на какой-то молчаливый приказ. Малик положил свои документы и направился в мою сторону. Он остановился, когда подошел к двери.

— Ты в порядке?

Я кивнула.

— Да. Спасибо.

Он кивнул, вышел из комнаты и закрыл дверь.

Этану потребовалась целая минута, чтобы что-нибудь сказать. И когда он заговорил, его голос был низким и угрожающим:

— Не хочешь объяснить, какого черта ты творишь, убегая отсюда в одиночку, чтобы преследовать убийцу? Человека, который уже однажды стрелял в тебя? Который хладнокровно убил оборотня?

Я была готова к гневу Этана. Он основывался на страхе за мою безопасность, и я могла это понять. Чего Этан боялся, он пытался контролировать.

Но я обнаружила, что вовсе не заинтересована в извинениях, в принятии на себя веса его бурных эмоций. Мои собственные были достаточно тягостными. Настолько, что у меня до сих пор не хватало слов, чтобы выразить их.

Рассказ моему дедушке и Джеффу об этом вампире, кем он был для меня — был отчетом. Безусловно, эмоциональным, но все же просто передавал факты случившегося, как бы тяжело это ни было.

Рассказать Этану — это нечто другое. Мы с ним навечно были связаны этим вампиром, этим беспечным монстром, который пытался меня убить, но не смог этого добиться из-за вмешательства Этана. Рассказав Этану, я снова обнажу себя. Потому что он был там. Он видел.

Он знал.

Поэтому я решила все переиграть, оставив свою защиту на месте, пока не буду готова опустить ее. И если это разозлит его, пусть будет так.

— На самом деле, не хочу, — ответила я. — И мне не нравится твой тон.

Бровь выгнулась, и его гнев возрос, наполняя комнату магией.

— Меня не волнует, нравится ли тебе мой тон, Мерит. Будь я проклят, если ты будешь рисковать своей жизнью.

— Да, я бы хотела выпить, — сказала я в ответ, ни к селу ни к городу. Я подошла к бару, налила порцию виски в хрустальный стакан и сделала пьянящий глоток. Жидкость обожгла мне грудь, снимая достаточно напряжения.

Я допила виски и поставила стакан обратно на полку с немного большей силой. Как будто это последние из моих сил, я сцепила руки и перевела дыхание.

Накопившаяся ярость Этана достигла вершины, обрушившись на комнату.

— Просто дай мне знать, когда ты закончишь использовать мой кабинет.

В его голосе прозвучала едкость, раздражение от того, что я игнорирую субординацию, или, может, обида из-за того, что я отталкиваю его. Я понимала и то, и другое, потому что оба варианта были верны. Но это ничего не меняло.

Поскольку я ему не ответила, он подошел ближе. Он мог рассердиться — очень сильно рассердиться — но он любил меня и догадался, что что-то не так. Магия в комнате сменилась с яростной на обеспокоенную.

— Мерит, — произнес он, и на этот раз в его голосе прозвучало открытое беспокойство.