Этан не отводил глаз от оттоманки.
— И зачем мне это делать?
— Потому что Сириус желает поговорить с вами.
Этан закатил глаза, играя человека, непривыкшего к тому, что его подзывают, что было не такой уж большой натяжкой. Но я заметила, как сжались его челюсти.
— Я пытаюсь расслабиться и не знаю, кто такой Сириус. Если он хочет поговорить со мной, то может сделать это здесь.
В комнату вошел другой вампир — огромная женщина с веснушками, русыми волосами и посеребренными глазами, которые были сосредоточены на нас. Катана в лакированных черных ножнах опоясывала ее талию, и она, пожалуй, сантиметров на пятнадцать и килограмм на тридцать пять превышала меня.
— Сейчас же, — потребовал дворецкий, вся притворная вежливость — и британский акцент — исчезли. — Или мы сделаем это здесь.
Этан закатил глаза.
— Когда-то это было заведение некоего аристократизма. — Но он отставил свой напиток, встал и рукой сделал мне жест подниматься.
Я кивнула, послушно поднялась и пошла за Этаном с дворецким к двери, где ждала вампирша. Когда я оглянулась, вампиры опустились на мужчину на оттоманке, а в воздух поднялся запах крови.
Мужчина в фетровой шляпе исчез.
***
Мы снова прошли по коридору, затем через открытую дверь в дальнем конце огромного бетонного помещения, вероятно, погрузно-разгрузочной площадки для магазина, который когда-то занимал это место. Раздвижная подъемная дверь была открыта, впуская терпкий, химический ветерок.
Посреди этого пространства стоял стол, заваленный бумагами, а белые картонные коробки для документов стояли в ряд вдоль стен, некоторые рвались на части от бумаги.
— Прошу прощения за беспорядок. — Из-за колон коробок появился мужчина. Человек среднего роста, с бледной кожей, круглым животом, который нависал над камуфляжными штанами, и блестящей головой, окруженной безупречным полукругом темных волос. — Мы недавно переехали. Все еще систематизируем наш инвентарь и все такое.
Мы с Этаном ничего не ответили, но смотрели, как он подошел к столу, выдвинул болотный стул и сел. Тот скрипнул под его внушительным весом.
Он сцепил руки на столе и посмотрел на нас. Его глаза были серыми и они сузились, пока оценивали нас.
— Давайте начнем с самого начала, — произнес он. — Вы Этан и, как там тебя, Мерит? Из Дома Кадогана? Гламур на меня не действует, — объяснил он, — что делает меня идеально подходящим для этой работы.
Этан позволил гламуру медленно развеяться и улететь прочь. Я с облегчением повела плечами. Магия может и не иметь массу, но она все равно тяжело давила на мою психику.
Я почувствовала, как приблизилась вампирша, и пододвинула руку к своей катане. Ощущение перевязанной веревкой рукоятки под моими пальцами было успокаивающим.
— Я бы на твоем месте не стал этого делать, — сказал он, указывая на вампиршу позади нас. — Она очень хороша с этой сталью.
Существует много способов блефовать. Можно красоваться и преувеличивать свои сильные стороны или позволить другим думать, что ты менее значителен, чем на самом деле. Я выбрала последнее и сумела изобразить обеспокоенный взгляд, когда посмотрела на вампиршу через плечо.
Она обнажила свою катану и улыбнулась мне, вызывающе приподняв подбородок. Сталь ее меча была запачкана и вся в пятнах. Она давно его не чистила. Катчер, который подарил мне меч, что я носила, надрал бы мне за это задницу.
Я тяжело сглотнула, стараясь как можно лучше изобразить страх, затем снова посмотрела на мужчину. Он выглядел очень довольным.
— Боюсь, ты поставил нас в невыгодное положение, — сказал Этан, в точности понимая, как следует играть в эту игру. — Я так понимаю, ты Сириус?
— Сириус Лор. Я управляю этим клубом.
— Для кого?
— Для кого я, черт возьми, хочу. Не ваше дело. На самом деле, это вы пришли в мой клуб со старым паролем. А мне не нравятся чужаки в моем клубе.
— Удивительно, поскольку ты разрешаешь практически все.
Слова Этана были медленными и опасными, но Сириус фыркнул.
— Думаешь, ты напугал меня, потому что ты глава какого-то там вампирского дома? Нет. Я управляю клубом; ты управляешь клубом. Это делает нас равными, в моем понимании.
— Я не позволяю моим вампирам вредить невинным в моем «клубе».
Сириус поднял руки в защитном жесте.
— Что происходит между взрослыми людьми — это их дело, не мое. Я не контролирую, что здесь творится.