Отгремевший Гром из иных миров (СИ)

«Это… с рождения…»

Измотанные ноги в истоптанных сапогах пробежали по колючей серой траве, запинаясь об острые камни…

«Я не вижу дальше своего мизинца на вытянутой вперед руке…»

Крики позади поглощал хищный туман…

«На один глаз я почти слепа…»

Глубокий вдох — прыжок через бездонную узкую расщелину!

«Игры во дворе с друзьями мне всегда заменяли книги. В очках я могу их читать».

Ссадины и синяки… крутой горный склон с острыми, как бритва, камнями…

«Но в реальности, увы, никто не способен оживить эти истории».

Крики все отдалялись, но беглец не оборачивался…

«Эти истории не бесконечны… С каждым разом они становятся все скучнее…»

Усталость и страх помутнили разум…

«Может, стоит выйти? В мир, которого я почти не вижу? Попытаться разглядеть в нем что-то, о чем я могла узнать лишь из книг?

Когда я подхожу очень близко к зеркалу, то могу рассмотреть свои почти серые тусклые глаза. Интересно, они больше голубые, или зеленые? Но я и цвета различаю плохо. Все краски этого мира лишь у меня в голове».

Серый лес сменялся кроваво-красными зарослями густых цветов с колючими ядовитыми шипами. Но яд этот лишь причинял резкую и долгую боль. Пробираясь вперед, путник уже не замечал ничего…

«Иногда мне кажется, всем было бы легче без меня. И маме, которая столько возилась со мной, и отцу, который отдавать все деньги не мое лечение. А толку? Я проживу в этом молочном тумане всю жизнь, и, если на горизонте замаячит мое счастья, я попросту не увижу его, будь оно даже единственной и ярчайшей звездой на черном ночном небе в пустом поле, где нет никаких источников света».

Земля в прямом смысле уходила из-под ног, искажалось все вокруг и переворачивалось с ног на голову. Что-то проваливалось, что-то взлетало, а что-то исчезало в круговороте потоков… Одно неловкое движение…

— Майя! — послышался из коридора голос матери. — Майя, солнышко, мы уехали, не скучай тут без нас, — скрипнула входная дверь, дважды провернулся в замке маленький ключик: родители уехали в гости до следующего вечера, оставив девочку одну.

Нет, она не была из тех, кто боялся оставаться дома в одиночестве, и не из тех, кто любил шататься по квартирам едва знакомых родственников. Майя всегда была домашней девочкой. Очень домашней. Не уходила гулять дольше, чем на час, не задерживалась у знакомых, всегда приходила вовремя со школы. Ей не был интересен кишащий шумными машинами мир за окном. Ему она с детства предпочла мир книг и волшебных историй.

Феи, эльфы, тролли и космические путешествия: все смешивалось в одну большую яркую картину в воображении маленькой Майи. Эта девочка не боялась монстров под кроватью — напротив, питалась с ними подружиться. Почти лишенная зрения, она была одарена на редкость богатой фантазией и способностью видеть то, что на самом деле она видеть не могла. Ей рисовались перед глазами причудливые картины: яркие поля, усыпанные цветами, высочайшие горы, покрытые снежными шапками, диковинные звери и птицы, существа их мифов и сказок, в которых давно перестали верить даже маленькие дети. И все они оживали, стоило ей только подумать, а исчезали в миг, стоило кому-то нарушить ее покой.

Прошел уже час с тех пор, как с Майей попрощались перед дорогой родители, а девочка все так же сидела за книгами. Дочитав очередную главу, она отметила страницу фигурной закладкой, отложила томик в угол стола и достала из ящика толстый альбой с плотной бумагой для акварели.

Рисовала она неплохо для девочки, едва различающей цвета. Ее рисунки выходили почти такими же яркими, как и те фантазии, в которые она улетала от серого и скучного мира, закрытого от нее дымкой тумана.

Уже смочив кисточку в воде, Майя поняла, что в ее палитре недоставало белил. Белый цвет, даже уже слегка испачканный в зеленом и синем, она различала хорошо — это был цвет ее реальности, того, что видела она дальше, чем могла достать ее тоненькая хрупкая ручонка.

Отложив кисть, Майя придвинула телефон поближе и посмотрела на время — 17:25, еще не поздно было сбегать на соседнюю улицу в магазин канцелярии, где ее знали уже давно по имени.

Переодевшись из домашнего балахона в милое фиолетовое платье с розовыми узорами, Майя дважды проверила, выключила ли она везде свет, и вышла из квартиры, закрыв обе двери на все замки, как было принято у них в семье.

Держась за перила, девочка спустилась до первого этажа и вышла во двор, где играли после школы дети. Майя могла только слышать их смех и крики. Она знала, что многие из них жили в ее доме и даже в ее подъезде, но никогда не видела лично. Бесполезные знакомства были ни к чему, а вопросы родителей о друзьях всегда были некстати. Друзей она даже, в глубине души не особо хотела, да и кому нужна была подруга, которая не видела дальше собственной руки? С ней не пойти в кино, не пообсуждать мальчиков со школы. В свои 16 лет Майя прекрасно себя чувствовала и без друзей.