Отец шатунов. Жизнь Юрия Мамлеева до гроба и после

Мамлеев как-то пришел ко мне встревоженный, торжественный и внутренне притихший, и сказал, обращаясь ко мне, как всегда он делал в нашей среде:

– Дарюша, вы слышали что-нибудь об Унибрагилье?

Я посмотрел на него и сделал вид, что жду продолжения.

Он сказал:

– Да, Унибрагилья и ее концентры.

Естественно, я слышал это в первый раз, но что-то толкнуло меня, и я сказал:

– Да, Юрий Витальевич, наконец-то вы вышли на тот уровень, на котором я могу с вами говорить. Я знаю про Унибрагилью и ее концентры.

Он затрясся и спросил:

– Что? Что вы знаете?

<…>

– Это особая тема, но я вам могу сказать. Концентры Унибрагильи покрывают всю реальность, но эти концентры связаны с тем, что находится вне их, за их пределами. Представьте себе, что в центре есть некая точка. Точка в центре бесконечности. В этой бесконечности, естественно, нет никакого центра, ни ориентира, ничего, чтобы это как-то дефинировало. В любой точке вы находитесь здесь. Но любая точка равна другой. И вот вы внезапно ставите решительную, реальную точку и протыкаете этот лист бумаги. У вас появляется центр.

В этом центре бесконечность кончается. Вы ограничиваете ее этой точкой. И тем самым в этой точке концентрируется весь потенциал той протяженности, идущий вокруг нее концентрами, все схвачено. Есть 12 концентров вокруг этой точки, они полностью исчерпывают весь потенциал этой бесконечности. Но важен только 13-й концентр, невидимый концентр, находящийся вне этой протяженности. Вы не уязвили эту протяженность, поставив точку. Лист бумаги, который был абсолютно незапятнан, гладок, бесконечен, а вы поставили точку и пробили этот лист бумаги, вы овладели им. Но 13-й концентр – это то, что не ранено этим центром, то, что находилось за пределами этого. И он тем самым тайным образом вступил в связь с этими концентрами. Это обращение, это апелляция к тому, чего в этом листе бумаги не было и быть не может.

Юрий Витальевич меня внимательно выслушал и сказал:

– Да, я знал. Я знал, что это именно так, именно в эту сторону. Это именно сюда должно быть. Речь идет о том, что по ту сторону Абсолюта, за пределами Абсолюта, вне его. <…>

В этот момент Юрий Витальевич стал абсолютным адептом Унибрагильи, для него все стало на свои места[101].

– …и вот так Мамлеев один принадлежал к учению об Унибрагилье, – продолжает Дудинский. – Мы тогда иронизировали над этой темой. Но, в принципе, вполне может, что так все и было. По крайней мере, в КГБ его очень любили, считали мощным человеком. В шестидесятые в КГБ было много мистиков, которые пытались исследовать иные миры.