Отец моего врага

— Если я что-то не говорю, значит, это не твое дело и так надо! — ткнул меня пальцем тот, взрываясь, но тут же опомнился, откашлялся и сбавил обороты, натягивая маску безразличия и надменности. — Или сейчас садишься в машину, или никогда, Никифорова.

Я не сдвинулась с места, отворачиваясь, когда в спину врезался очередной нож:

— Да таких, как ты, миллион! Уговаривать тебя еще Новый год со мной отмечать, тьфу!

Я не смогла оторвать ноги от земли, приросли намертво. Лишь когда авто со свистом шин рвануло с места, отмерла и пошла к метро.

Снег хрустел под ногами по пути к метро, вокруг мигали фонарики, звучали радостные возгласы. Люди радовались наступлению самого крупного праздника в нашей стране, кто-то спешил купить подарки, подчищая витрины магазинов… А у меня не было настроения. Никуда не торопясь, медленно двигаясь в сторону метро, я смотрела прямо перед собой, а справа простиралась огромная магистраль.

Я настолько ушла в свои мысли, что не заметила, как рядом остановилось авто.

— Оль, — голос ректора заставил вздрогнуть и остановиться. — Прости меня, а?

«Не вздумай оборачиваться!» — строго-настрого приказал внутренний голос, и я с радостью его послушала. Продолжила путь, как ни в чем ни бывало.

— Прошу, — прохрипел тот надрывно, — садись в машину.

Ускорившись, я с удивлением боковым зрением заметила, как огромный внедорожник Королева подстраивается под мой шаг.

— Я вспылил, — продолжил он, — гадостей тебе наговорил… И так не считаю.

До заветной двери в подземелье оставалось всего ничего, но вот огромная ледяная глыба заставила обходить ее вплотную к авто мужчины.

— Перестать, — стоило мне оказаться рядом, как Прохор воспользовался возможностью и схватил меня за руку, притягивая к себе. — Не будем же мы расставаться из-за такой ерунды.

Я попыталась вырвать руку, не вышло.

— Отпустите, — пискнула вполголоса, оглядываясь по сторонам. Вдалеке ехал патруль, что могло сыграть на руку. — Я буду кричать.

— Не отпущу я тебя никуда, Персик, — низкий проникновенный баритон разлился по телу вместе с вибрацией, оставаясь пульсацией где-то между ног. Любимый запах ударил в нос, парализуя! Теплые пальцы не просто умудрялись держать крепкой хваткой, но и гладить. — Ты мне нужна.

— Правда? — наконец, заглянув ректору в глаза, я заметила, как за крохотное мгновение расширились его зрачки. А в глазах, полных детской наивности, появилась хрупкая надежда.

— Очень! — кивнул он активно. — Глупость я сказал, Оль. Только ты мне нужна, и никто больше. Никто и никогда тебя не заменит.

Закинув ладоши Королеву на шею, я потрепала коготками его короткие волосы на висках. Мужчина зажмурился и замурчал от удовольствия, ослабевая хватку. Добив его контрольным поцелуем в губы, шепнула:

— Больше не верю, увы.

И прежде чем он успел отреагировать, рванула к метро. Ошалевший мужчина очнулся, лишь когда я талончик уже пробила и турникет прошла. Застыл у кассы со сведенными на переносице бровями и руками в карманах. Послав тому красноречивый взгляд, спокойно развернулась и встала на эскалатор.

Опираясь рукой на быльцу, я тихо посмеивалась тому, как странно выглядел Прохор в метро. Как корова на лыжах! Не его это было, ей-богу. Мужчина с часами дороже поезда и брендовой обувью, лейбл которой знаком любому обывателю, явно выбивался из толпы. И это еще не говоря о его сверх чистоплотности и любви к порядку… На фоне кучи мусора Королев выглядел эпично.

Когда я спустилась, вход в нужный вагон только открылся, а сам поезд на удивление пустовал. Спокойно зайдя внутрь, достала наушники и когда подняла взгляд, то буквально впечаталась взглядом в мужскую ширинку. Оторопело не могла отвести взгляд.

— Мне вот интересно, любовь моя, — съязвил он, — ты на все мужские промежности пялишься в транспорте? Или это мне так несказанно повезло?

Челюсть едва об пол не ударилась! Не поверив своим же ушам, я подняла голову и увидела, как ректор столичного вуза возвышается надо мной с явно недовольным видом. Держится за поручень… Через платочек «Луи», но держится!

— А вы чего, — выпалила невпопад, махнув рукой вокруг, — тут?

Королев с пренебрежением принюхался к явно бездомному рядом, поморщился, помрачнел, вздрогнул. С тоской покосился на выход, но сдержался. Не сбежал, бедняга.

— Я же тебя люблю, — воскликнул тот слишком громко, перекрикивая клаксон. Но в момент, когда говорил, все затихло. Весь вагон обернулся на нас, даже бомж спохватился. — Пока не поговорим, никуда не пойду.

Первый шок прошел, так что, спокойно засунув наушники в уши, я опустила взгляд и врубила музыку.

— Нет, — в наглую выдернув те, ректор поднял меня и усадил к себе на колени. — Так не пойдет.

Я нутром чувствовала, что все вокруг не сводят с нас взгляд. Мы явно были интереснее всяких там книг и бессмысленных видео из сети. Королев терроризировал меня взглядом, не давая спрыгнуть с колен, пока одна особо активная бабулька рядом не воскликнула:

— Дочка, да выслушай же ты отца! Смотри, как он переживает, места себе не находит!