Отец моего врага

— Положил, Прохор. Положил! — закивал тот. Судя по всему, зря. Потому как ему чуть бутылка в голову не прилетела. Я аж сжалась вся, когда Прохор ее гневно своей пятерней сжал. Подняв руки, мужчина затараторил: — Только не в том смысле, в котором ты думаешь, идиот! Впервые вижу тел… Девушку, в смысле, не просто сногсшибательно сексуальную, а еще и охренеть какую умную. Ей бы в Англии учиться, а не с тобой, уродом, шляться.

— Англия отменяется, — бросил Прохор кратко и четко. — Это все? Тебе пора. И запомни: Оля моя. Увижу тебя рядом с ней — яйца оторву. Только и сможешь, что ум в твоих бесконечных телках ценить.

Закатив глаза, Александр ударил кулаком по столу и вскочил с места:

— Прохор, еб твою мать! — меряя шагами комнату, он старался говорить приглушенно. Один раз даже бросил взгляд на лестницу, только меня там не заметил. Не мудрено — огромное расстояние, темнота и ночь на дворе. — Думаешь, я не понимаю, к чему эта свадьба? Не пудри мне мозг! А самое главное — Оле!

— Удиви меня, — сложив руки на груди, Королев всей позой показывал, как желает скорейшего ухода друга. Ему явно не нравились такие гости!

— Этот шантажист, который с тебя бабки тряс еще с Лиссабона, он ведь не угомонился, да? Человек там явно умный, вычислить ты его вряд ли смог, верно? — принялся загибать пальцы мужчина. — И в какой-то момент ты решил, что надо подстраховаться, и обратился к пиарщику. Тот тебе план прописал, как красиво выкрутить ситуацию. А главное, в твою пользу.

Сердце странно забилось, хотя я плохо понимала, что вообще происходит. Я судорожно ждала, когда Прохор ответит другу. Рассмеется, разозлится, выгонит его вон за ужасные подозрения… Но тот молчал, как будто слова пропали.

— Не поступай так с Олей, — покачал головой Александр. — Девочка ради тебя столько сделала, с ума сойти! Ради меня никто столько не делал!

— Завидно? — рыкнул мужчина, выгнув голову в бок. — Признай, что только в этом твоя блядская проблема! Завидуешь мне?

Не реагируя на провокации Королева, Александр одним глотком допил остатки виски в стакане, закусил шоколадкой и прохрипел:

— Не делай этого, придурок.

— Чего? — услышала эхо родного и любимого голоса.

— Не женись на Оле только ради сохранения чистого и безгрешного образа. Не губи девке жизнь, — ошарашил меня мужчина.

С расширенными, словно два блюдца, глазами я смотрела на ректора. Он стоял ко мне спиной, его лица мне было видеть не суждено. Схватившись одной рукой за поручень, другой я накрыла сердце, вырывающееся из груди.

— Это не твое дело, — наконец выдавил из себя Прохор. — Последний, перед кем я буду оправдываться, — это ты.

Я больше не могла молчать, не могла скрываться. Обзор заслонял пелена слез… Не знаю, как не свернула себе шею, спускаясь по лестнице вниз. Заметила лишь, как две пары глаз уставились на меня выжидающе и ошарашенно.

— Оля, — прохрипел Прохор испуганно и ошалело. — Как давно ты проснулась?

— С самого начала, — не стала лгать я, проглатывая слезы. Вскинув голову, я заставила себя ускориться, не выронить слезинки. И только сделав полный вдох, взглянула на ректора внимательно. В самую душу, пальцем указывая на кольцо: — Предложение было сделано из-за шантажиста?

Он открыл рот и тут же закрыл, задыхаясь. Тоска, страх, горечь отразилась в его голубых глазах, и это был первый выстрел в сердце.

— Я тебя люблю, — напомнил он зачем-то.

— Все ради репутации, — кивнула я, вынужденная признать очевидное. Теперь все наконец сложилось: брак задним числом, спешка, внезапное предложение и спокойствие в отношении шантажиста. — Я просила не лгать мне.

Прохор зажмурился, провел пятерней по волосам и опал на барный стул позади, чтобы выдохнуть:

— Я не лгал тебе. Это бы произошло так или иначе. Просто… Данная ситуация ускорила процесс.

Второй выстрел, решающий, попал прямо в голову. Убийственный, смертельный. Хотя… Лучше бы я умерла в тот момент, чем услышала, как любимый мужчина говорит мне, мол, решился на брак только из-за необходимости.

— Несколько часов назад мы стояли здесь, — я тыкнула пальцем в то место, где еще недавно мужчина так жадно вжимал меня в себя. — Помнишь, что ты говорил мне?

Королев побледнел, голос его едва ли не слился с тиканьем часов на стене:

— Ничего не имеет знания, когда ты рядом.

— Ложь! — воскликнула я, звон эхом пронесся по комнате. — Я никогда не буду на первом месте…

— Оля, — он вскочил на ноги, делая шаг вперед, протягивая ко мне ладонь. Но я отмахнулась, испуганно отшатываясь назад.

— Знаешь, в чем настоящая проблема? — каждое слово давалось с болью, но она была ничем по сравнению с ноющим сердцем, обливающимся кровью. — Ты готов был жениться на мне ради карьеры, но не готов бы ненадолго забыть о работе ради меня.

— Послушай… — шепнул он.

— Отослать меня в Англию, заставить ехать с собой в Лиссабон… Все, что угодно, Прохор! Все, лишь бы просто не любить меня по-настоящему, — ужаснувшись, я наконец прозрела: — Черт! Ты ведь все это время выбирал что угодно, но не меня!

— Да послушай же ты меня наконец! — взорвался он, запустив виски в другой конец комнаты.